Уж кто-кто в этой Галактике, а Инара точно вышла из того наивного периода, когда можно было предполагать, что темный спрашивает о чем-то просто так, чтобы языком почесать, особенно, если этот темный – инквизитор, и не малолетний сопляк, а один из старших в их иерархии. На память сразу приходил Тремейн, из которого в его тридцать слова почем зря было не вытянуть, хоть вой, и Дагон, каким она его успела увидеть за время операции, был точно в учителя, видимо, у них это общая черта – редкая немногословность, привычка говорить редко и по делу. Поэтому его внезапный вопрос застал ее врасплох, на что, возможно, и был рассчитан, поди знай. Но, так как и шиидо не вчера родилась, то отреагировала на это не нервным вздрагиванием, а  полуразворотом с легким прищуром.  Смерила инквизитора долгим взглядом, с ног до головы, но потом все-таки ответила:
- Ничего особенного, как стандартный полет. Родилась на Татуине, выросла, сбежала, подалась в наемники, одно время работала с ваш… твоим учителем, но это было давно. В основном, все же, вольные хлеба, звезд с неба не хватаю, но на жизнь хватает. А ты? – не то, чтобы она ждала, что ей сейчас изложат всю подноготную, просто вроде как был диалог, а его нужно поддерживать, вот и задала стандартную фразу, имитирующую интерес к собеседнику. Нет, Адрии, конечно, в самом деле было интересно покопаться бы в досье этой белокурой боевой машины под два метра ростом, но Инквизиция – скрытные товарищи, такую привилегию ей не предоставит даже Тремейн, хоть умоляй она его на коленях.  – Тебе нравится то, как ты живешь? Как живет Инквизиторий? – подумав, уточнила. После гибели Палпатина подразделение, прежде входившее в состав Имперской Разведки, отделилось и, выходит, стало независимым. Дало ли это больше свободы им? По поведению тех, кого она видела в Цитадели, нет, как показалось, напротив, они больше походили на офицеров, чем прежде. Ужесточили дисциплину? Наверно, это была миссия из категории почти невыполнимых, ведь инквизиторы все-таки темные джедаи, и лидер должен иметь действительно железную волю и силу, чтобы заставить их следовать правилам и законам. Прежде Вейдер и Палпатин легко могли убить за ничтожнейший бунт, но кто руководит сейчас – она не знала. Видимо, такой же деспот. И все-таки в голове этот укладывалось с трудом: Тремейн еще в былые времена слыл лучшим мечником Инквизитория, а, может, и Империи, помня его философию, сложно представить, чтобы он не натаскал ученика так же хорошо, и что же – два лучших из лучших не могут одолеть кого-то одного, насколько бы хорош он не был? Вряд ли, но о том не ей все же судить – если они терпят, значит, устраивает.

Куда больше девушку волновал другой вопрос: Майрак. Дагон сказал, они взяли человека, который обладал достаточными знаниями для его обнаружения, и она своими глазами видела довольно красивого, хоть и необычной красотой, мужчину примерно лет Торреса, с длинными прямыми черными волосами, которого отправили в камеру. Такие предосторожности - тоже форс? Может быть, все может быть, у Майрака хватило бы денег платить бывшему джедаю или инквизитору. Но почему они тогда летят на Пракитт, а не преследуют виго? Если он ускользнет сейчас, вряд ли ей удастся второй раз найти такую прекрасную зацепку, как та, что была в руках. Где тогда искать того, кто предупрежден, и в любой момент может ударить в спину, опережая, тем более, что виквай его наверняка предупредит. От этого  Инарой владел настоящий нервный мандраж, и она постоянно терла костяшки указательных пальцев, сидя в кресле и глядя в иллюминатор, пока автопилот нес их через гиперпространство.

Первая мысль, которая едва не спрыгнула с языка, была «Нихрена же тебе там мозги промыли!», к которой полагалось еще прищелкивание языком, дабы показать степень офигевания девушки, но на деле Адрия промолчала.  Во времена Палпатина Инквизиторий относился к разведке,  и оттого дисциплина у этих темных была жестче, чем у всех остальных, хотя кто там еще оставался? Император свободного брожения темных по Галактике не приветствовал, они либо служили ему, либо были мертвы.  И все же, темный всегда оставался темным, эгоистичным, меркантильным, самодовольным ублюдком, пардон, грани морали для которого настолько шатки, насколько позволяет его извращенное сознание.  Нет, она не то, чтобы так думала о Тремейне или том же Дагоне, но общее впечатление, оставленное адептами Тьмы, было не самым положительным, хотя, конечно, везде имеются исключения из правил и серой массы.  Как бы не проклинала она тогда сгоряча Антинниса, но все таки он не бросил ее подыхать в лесах Кашийка, значит, не совсем уж свинья, и какие-то правила поведения присутствуют, да и ученик его вел достаточно сдержанно, чтобы не быть сразу приписанным к психам-маньякам. 
- Странно мне это слышать, знаешь, Дагон, - и легкое поднятие брови, сопровождающее быстрый взгляд в его сторону, мол, не обозлится ли на фамильярность.  Но вроде все было спокойно, в конце концов, сам предложил на ты. Сейчас она расслабилась, откинувшись в кресле, закинув ногу на ногу, и скрестив руки в ладонях поверх колена.  -  Палпатин почил много лет назад, вы никому не подчиняетесь, а сидите на Пракитте, как… - хотела сказать «мыши», но осторожности ради увильнула в сторону, - … как сычи.  Так кто же знает вашу… силу? Ты не можешь не согласиться, - зеленые глаза пристально смотрели ему в переносицу, - что еще пятнадцать лет назад не было угла в Галактике, где бы не сжималось от страха сердце, заслышав слово «инквизитор».  Тряслись рабы и господа, люди и нелюди.  Цепные псы Палпатина, убивающие и пытающие без жалости и сострадания, от которых не укрыться, не убежать.  Такие, как он, отринувшие, сбежавшие, выбравшие одиночество, теперь влачат жалкое существования в дыму самообмана, но хотя бы живут, а такие, как ты или Тремейн, - в голосе послышалось сочувствие, она даже невольно покачала головой в знак сожаления, - которые могли бы поставить любого из Нового Ордена на колени… - она резко поднялась на ноги, подавшись вперед, и наклонилась над инквизитором, упершись ладонями в подлокотники его кресла, и глядя прямо в глаза, закончила мысль:
- Отринь все красивые слова, загляни внутрь себя. Ты знаешь это сам.  Вы даже не живете, Дагон. Вы похоронили себя заживо.

Укусила и сама этому огорчилась, вот как верно можно было назвать ощущения девушки, которая сама помрачнела с такого поворота. Причем больше всего ее огорчила собственная манера опять лезть в чужое дело, ведь совсем ее не касается, по хорошему. Да, когда-то она работала вместе с Тремейном, выходит, что и на Инквизиторий, но это было так давно, что давно быльем поросло. Сейчас ей не должно было быть дела, всего работы, что молчать и надеяться на то, что Антиннис все же не забудет об обещании ей помочь в своих личных распрях. Отвлёкшись, она не сразу заметила опасность, а ведь следовало, еще в тот момент, когда по лицу собеседника пробежала неясная тень. Но запоздала, шарахнулась назад, когда уже рослый инквизитор резко поднялся из кресла, двинувшись на нее, но не успела отойти слишком далеко, на приличное расстояние и поплатилась. Признаться, в первую секунду или две сердце точно забыло, что значит биться, потому что при всей своей храбрости тягаться в тесном пространстве без технических преимуществ с инквизитором уровня Торреса ей было не под силу. Мозг вспыхнул красной сиреной «Опасность!», выплеснул в кровь адреналин, и по всей спине прошлись мурашки, а пальцы рефлекторно сжались в кулаки для сражения. Безумный пафос – все навыки рукопашного боя с ним не помогли бы никак, но…
Она не успела даже до конца испугаться возможной смерти, как поняла, что смерти, кажется, не будет – ну прямо сейчас точно. Просто потому, что поднявшаяся рука мужчины не двинулась для удара, но легла ей на спину.  И потянула в его сторону, и вот наемница уже стоит вплотную, запрокинув голову, и во взгляде ее чистое недоумение. Нет, Инара достаточно опытный человек, чтобы понять, что скорее всего сейчас последует, но недоумение ее от того – зачем? Ему внезапно стало скучно? Или она своими колкими речами его задела, и это такая моральная компенсация? Тем не менее, поза не самая удобная для отбивания, учитывая, что руки у него сильные, а она лишь немного , на треть, торчит макушкой над его плечом, едва доставая до подбородка. Но вопросы приходится отложить на потом, потому что следует поцелуй. Девушка не сопротивляется, хотя это потенциально даже звучит смешно, но и не тянется обнимать. Весь контакт в ответ – это ее левая ладонь, для опоры обхватившая пальцами его плечо.  По своему, если бы не странность происходящего, если бы не определенные дела из прошлого, возможно, и обняла бы, ибо, признаться, ей вполне нравится сейчас легко отзываться губами на поцелуй. Энергия, окружающая ученика Тремейна, темная, но не холодная, от нее приятно покалывает кожу, точно маленькими коготками. Но к ней прилагается немалая харизматичность самого инквизитора, да и губы у него неожиданно теплые и мягкие.

Темные все представляют собой опасность для человека, неискушенного в Силе. Их мало заботит мораль или правила поведения, но среди всех Инквизиторов Адрия находила наиболее опасными, может, не по навыкам, но вот по этической части точно. Она не могла понять, даже примерно, что они думают, чего хотят, что ими движет; эти машины для убийства работали по отлаженной схеме, но не предсказать, в какой момент схема даст сбой. Вот как сейчас – она ведь действительно не ожидала подобного, настолько, что ее попытка выглядеть естественно и непринужденно провалилась на корню. Девушка вся была напряжена, от корней волос до ступней, и, разумеется, инквизитор должен был быть совсем идиотом, чтобы этого не почувствовать. Желтые глаза обожгли девушку ледяным пламенем, в тот единственный миг, когда он отстранялся, и их взгляды пересеклись на секунду. У Адрии даже затылок стянуло нервной дрожью, поскольку никогда в своей жизни не было так сильно ощущение нависшего над ней полного… абзаца. Стоило еще большего труда остаться на месте, но мужчина сам облегчил ей задачу и отступил. А потом и вовсе замкнулся и поспешил ретироваться, чем снова ее удивил, поскольку первая вспышка еще была понятна, но такая хаотичность эмоций – не особенно. То целует, то злится, то убегает, какие же странные пошли нынче инквизиторы, глядя ему вслед, Инара задумчиво трет переносицу.  Где-то в глубине души ей отчего то даже жаль столь поспешного отступления, но разум уверяет – так лучше.  Решив, что беспокоить  Дагона сейчас лучше не стоит, тем более, дурацкими вопросами, она решает их задать пленнику и спускается в трюм. Остановившись шагах в пяти от силовой клетки, склонив голову, изучает их «клиента»: стройный изящный молодой человек привлекательной наружности, хоть и не совсем типичной внешности, с длинными черными волосами и цепким взглядом.
- Полно, красавица, - голос у него грудной, бархатный, - ты же не изучать меня пришла.
- Верно, - соглашается девушка, скрещивая руки под грудью. – Ты же знаешь, где Майрак?
- Знаю, - с таинственной улыбкой отвечает тот, в свою очередь изучая ее. – Сыграем в игру, красавица? Вопрос на вопрос. Что скажешь?
- Хорошо, - небрежно соглашается Инара. У нее нет великих тайн, а вот у него кое-что интересное присутствует. Мужчина удовлетворенно кивает.
- Твой вопрос был, я ответил. Мой черед: ты любовница Торреса?
- Нет. Где Мирак?
- На своей базе, вероятно. Почему Дагон тебя слушается?
- Ему приказал Тремейн. Где база?
- На Хоте. Ты подруга Тремейна? – тут возникла проблема, ибо Адрия не слишком точно поняла, что пленник имеет под словом «подруга», но вывернулась:
- Мы давно знакомы.  Почему ты не сказал об этой базе Дагону?
- Потому что ему не нужны эти знания, не так ли, красавица? – Адрия только хотела возразить, но в этот момент корабль тряхнуло так, что она не устояла на ногах и полетела вперед. Силовое поле при столкновении подарило ей разряд, болезненно онемели мышцы, и шиидо рухнула на пол.  В этот момент корабль тряхнуло снова, да так, что мало не показалось, ибо не только Адрию, но и все контейнеры понесло в сторону.
- Дааааагооооон! – заорала что было мочи она в потолок, надеясь, что инквизитор ее услышит, тогда как сама пыталась удержаться на ногах, вцепившись в перила. Отчетливо запахло гарью, и это означало худшее – в двигательном отсеке что-то накирнулось, если, конечно, по ним не стреляют. Но кто станет стрелять в гиперпрыжке, это абсурд? Вероятнее всего, замкнуло предохранитель, и это адски нехорошо, потому что в худшем случае они тут застрянут надолго.  Корабль тряхнуло в последний раз, а потом все успокоилось, но… погас свет.  В полумраке до нее донесся хрипловатый смех пленника:
- Что, красавица, мы тут погостим, кажется? Какая незадача, да? Скромной наемнице застрять на борту неисправного судна посреди Республики с двумя инквизиторами вне закона, смешно!
- Замолчи, будь так любезен, - вяло огрызнулась Инара и, прихрамывая на ушибленную при падении ногу, пошла наверх по лестнице, к центральным отсекам. Больше всего ее беспокоило состояние двигателя. Как не печально, но этот тип прав - единственные, кто здесь поймает ее сигнал бедствия, это республиканцы. И если ее документы не интересны никому, поскольку скучны, то Торрес со своим пленником вызовут много подозрений, ведь инквизиторы вне закона. Отчего то ей думалось, что Дагон не воспримет радушно идею вызвать сюда на помощь ребелов.

Хотя ее раса и отличалась успешной регенерацией, все же, та была не настолько быстрой, чтоб моментально избавить от мучений, поэтому, едва в зоне видимости появился рослый инквизитор, она выдохнула с заметным облегчением с радостью опустилась на… что-то задницей, раслабляя пострадавшую конечность.  Вот разве что новости ее ждали неутешительные, и хорошенькое личико скривилось мрачной гримасой.
- Извини, но… ты можешь донести меня до моторного отсека? – не очень уверенно уточнила Инара.  Здесь, чтобы попасть до моторного, нужно было подняться из трюма по двум пролетам, пройти коридор в «хвост» и снова спуститься, плевый маршрут, но не тогда, когда болит нога. У нее было смутное мерзкое чувство, что дело не только в предохранителе, но это выяснить можно лишь наглядно. – Я сама механик, так что это не проблема. Если полетел лишь предохранитель, это устранимо, но я не могу этого узнать отсюда. Моторный отсек вверх по лестнице, до камбуза, оттуда направо и вниз. – И выжидающе уставилась на мужчину, сложив невинно ручки на коленях.
В моторном отсеке у нее была полочка, где шиидо обожала держать расходную мелочь. И вот сейчас ей оставалось надеяться, чтобы там не полетело, это что то из тех мелочей. Маэгар, смотревший на нее из-за силового поля, странно улыбался, и Адрию начинала посещать мысль, что это все как-то связано с ним. Неужели его рук дело? Или кто то из его людей или покровителей собирается «отбить» пленника? Этот поворот будет прискорбным, ибо обороняться долго при отрубившемся питании нереально – можно брать голыми руками.
- Как думаешь, - тихо шепнула она Дагону. – это может быть связано с ним? Сила… она говорит тебе что-то?

Давненько меня на руках не носили, подумалось Адрии, пока инквизитор нес ее по коридорам с такой небрежной легкостью, точно ребенка.  А ей и оставалось только, что обхватить его шею руками и сидеть, без лишних телодвижений, чтобы ненароком не зацепиться за что-то, ведь коридоры то тут не так чтобы совсем уж широкие. Со стороны ну картина умиления достойная – прям парочка в медовый месяц, ни дать, ни взять. Но первое впечатление слишком обманчиво, и в их ситуации эта обманчивость достигает заоблачных высот: существо, так похожее на нежную невесту, обученное убивать, покоится невинно на сильных руках не жениха, но одного из самых страшных существ Галактики, выточенного не просто убивать, но делать это не ради денег даже, а во славу идеи. Нет ничего страшнее фанатиков, так ведь говорят, но в профиль лицо инквизитора совсем не напоминает ей лик безумного зверя: рано проступившие морщины, суровый изгиб бровей, четкие линии черт, решительный взгляд. И все еще за этим «гримом природы» она то видит совсем молодое лицо, не лишенное притягательности и красоты. Он легко мог бы быть аристократом или бизнесменом, политиком или дипломатом, и приятно могло быть склонить голову к его плечу, но так уж сложилось, что рядом с ней сейчас не политик, не бизнесмен, а член Ордена, внушавшего когда-то панический трепет. Обними его, склони белокурую голову себе на грудь, и он не воспротивится. Но с такой ли легкостью через удар сердца снесет тебе голову с плеч или с большей даже? Инквизиторов не учили ни любить, ни дружить, их учили выслеживать, пытать, убивали, но, с другой стороны, не показал ли Дагон собственным примером ей, что и вышколенная машина дает сбой, когда в основе все равно человек?
- Да спрашивай, не стесняйся, - весело фыркнула девушка, умилившись попытке зайти издалека, но еще больше тому, что любопытство все же и ему не чуждо аж до нетерпения. – Каждого учат по профессии, не так ли? Я наемник. И определенные навыки, без которых мне ни хлеба заработать, ни выжить, пришлось приобретать кровью и потом. Знаю, как вы на нас смотрите, - разомкнув объятия, поскольку они уже достигли отсека, она выскользнула с рук, поморщившись при приземлении на пострадавшую ногу, но воздержавшись от возгласов. – Не делай только вид, будто вы, форсы, не считаете нас чем-то вроде низшего сорта. Так то оно так, пока при вас Сила. Но, - открывая щиток мотора, Адрия бросила лукавый взгляд на мужчину, - хочу тебе сказать, лиши тебя Силы, милый мой, и быть может, вот этот рыжий член низшей касты даже сумеет надрать твою инквизиторскую задницу, - шутливо подмигнув ему, с головой углубилась внутрь огромного, как сердце корабля, движка. Как и ожидалось, предохранитель действительно накрылся, но это фигня, спустя пять минут девушка вылезла с таким ошарашенным видом, что нетрудно и дураку понять – грядет какой то пипец.
- Ну… - с паузой, чтобы тыльной стороной руки, измазанной в копоти, вытереть лоб, покрывшейся испариной, взяла речь наемница, прислонившись к еще горячему кожуху. – Хорошая новость: у нас есть часа четыре, чтобы узнать друг друга получше…. Плохая же состоит в том, что это, милый мой, будет последнее, что мы сделаем в этой жизни…. Накрылся клапан охладителя, и его нужно менять. У меня нужного нет. Соответственно, двигатель не запустится, температура начнет падать, и часов через пять закончится кислород… но космический холод обнимет нас раньше. – голос ее звучал ровно, но в глазах появился лихорадочный блеск, являющийся признаком той ситуации, когда цепкий разум в тысячный раз перебирал варианты, но не находил ни одного успешного. – Нам не суметь даже добрать до планеты, не важно, какой. Без охладителя мы либо полностью похороним двигатель, либо через полчаса – час станем космическим пеплом. – и  улыбка, точно признание в собственной беспомощности. - Извини. Думаю, замерзнуть в вакууме не то, о чем ты мечтал....

Тонкие пальцы пробежались по кнопкам, запуская последнюю энергию аварийного генератора на системы оповещения. «Спасите наши души» - так хорошо известный в Галактике сигнал, загоревшийся на панели, понесся по всем частотам во все направления, разрывая пространство истошным «Спасите», а сама Адрия, опустившись в кресло, уронила голову, вдруг ставшую неимоверно тяжелой, но скрещенные руки. Корабль, бывший ее сердцем, превратился в груду металла, безжизненный, безмолвный, и она чувствовала, как из него уходит жизнь, словно ее кровь вытекала из вен. Кому понять это странную техно-связь капитана со своим кораблем, своим ребенком, братом и едва ли мужем одновременно – и не уместны здесь пошлости, - которую она чувствовала, когда питания не хватало, и ИИ «Стрелы» молчал, но пока еще был здесь, с ней, и из-за этого незримого присутствия, наверно, Инара не поддавалась панике, просто чувствовала себя невероятно уставшей….
Сколько она провела так времени, опустив голову, прикрыв глаза, ей не было известно, точно так же, как не было известно, что там делает инквизитор и где он, но вот пискнул, еле ожив, экран радара, рисуя на самой границе поля крошечную точку, и этот звук вывел ее из оцепенения.  Адрия даже подскочила, наклонившись над дисплеем радара, точно ментально пытаясь заставить эту точку повернуть к ним, но у нее таких талантов не было, как бы не рвалось сердце, и все же… точка вдруг сменила траекторию, начав приближаться. Горячая волна от самого живота обожгла внутренности и кожу волной мурашек, но Инара уже сорвалась с места, понесясь туда, где последний раз видела мужчину – в моторном отсеке. Странное, как по ней, место для медитаций, но не в том они положении, чтобы спорить, вот только, влетев в низкий проем, она едва не споткнулась о тело, вынужденная исполнить нелепый затяжной ковырок, чтобы не наступить прямо на инквизитора, через его тушку. Дагон казался мертвым, но, разумеется, оным не был, поскольку широкая грудь еле уловимо, но поднималась и опускалась, значит, он дышал, и слава Богам, ибо как ей вернуться к Тремейну с вестями о гибели его ученика, если что? И это при условии, что ей повезет, и ребята, движущиеся сюда, не окажутся бандитами или пиратами. Все же, едва ли не на четвереньках подобравшись к лежащему без чувств, Адрия встала на колени, аккуратно пропуская левую руку под шею инквизитора, приподнимая его голову на сгибе локтя, второй рукой аккуратно, скорее даже, нерешительно, коснувшись его щеки.
- Дагон? Очнись… - тихо, с легким сомнением позвала Инара, чувствуя себя на редкость идиотски, поскольку никогда не находилась в ситуации «приведи в чувство инквизитора». Хотя, с другой стороны, а чем форс, пребывающий без чувств, отличается от не-форса в таком же положении? Они точно так же смертны, их можно убить, можно причинить им боль и страдания, и вся разница лишь в том, что им доступны ресурсы энергии, пронизывающей Вселенную, но эти же ресурсы часто не спасают, а губят их…. Когда-то она ошибочно считала, что это неограниченная сила, пока не увидела, как сползает по стенке корабля Ритхилт С’анар, которого они спасали из рук Республиканской Разведки.  Если уж могущественный Советник был измучен до такой потери сил, значит, и ситхи не были не уязвимы, и это навсегда развеяло ореол непобедимости, что витал над ними где-то на уровне подсознания Инары. И все же, она не утратила рационального понимания, что, даже вымотанный и полумертвый, ситх все еще смертельно опасен, непредсказуем, а потому, касаясь щеки инквизитора, всматриваясь в лицо, бледное, с темными прожилками и тенями под глазами, пыталась понять, как надолго отключился мужчина, и чем она может помочь, не вызвав в ответ бешеной ярости.  И поняла, что пребывает в тупике, поскольку те товарищи все ближе и ближе, а идей нет, и, вспомнив недавнюю выходку напарника, внезапно ответила тем же, бездумно наклонившись и коснувшись неподвижных губ своими.
Тремейн узнает - проклянет, мелькнула мысль.

На удивление, способ, обычно применяемый на всяких дрыхнущих красотках в сказках, отлично сработал и на бессознательном инквизиторе, причем так быстро, что Адрия едва не стукнулась с ним лбами от неожиданности.  Поднявшись следом, она держалась наготове, если понадобится придержать в вертикалном положении пошатывающегося темного, и просто пожала плечами в ответ на его «спасибо». В самом деле, пока что ей не виделось никакой причины ее благодарить, поскольку ничего из ряда вон она не сделала, просто привела в чувство, но это вряд ли считается подвигом, ведь они здесь застряли в одной связке, как ни крути. И в одиночку справиться шансов намного меньше.
  - Да, радар засек корабль, судя по габаритам, транспортник, движется в нашу сторону, - буднично отозвалась женщина, словно они обсуждали не спасение своих жизней, а кому сколько сахара в чай надлежит положить. – Если торгаши, есть шанс обойтись и без лишней театральщины, - спокойно звучал голос, почему-то, хотя Адрия совсем не чувствовала себя в безопасности. - Загнут цену, конечно, выше рыночной, зато продадут нужное и без лишних нервов. Если контрабандисты, скорее всего, результат такой же. Хуже всего, если это военные… или пираты. Ну те, что маскируются под благопристойных граждан. От первых я отмажусь, у меня документы позволяют, а  вот с тобой и пленным, по любому, у них возникнет много вопросов. Но еще хуже, если это последние… - женщина поморщилась, вспомнив ребят Майрека, которые не гнушались даже такими бесчестными заработками, хотя какой же надо быть сволочью, чтобы напасть на беззащитных отчаявшихся путников, оказавшихся в таком неприглядном положении. Как говорится, не хочешь помогать, так просто пройди мимо….
Между тем, инквизитор, видимо, уже оправившийся от своего обморока, довольно-таки бодро «поскакал» вниз, в трюм, где покоилась стазис-капсула с пленником. Инара, фыркнув, понеслась следом, размеренной рысцой, экономя и силы, и кислород. Хотя смысл его экономить? Если ничего не выйдет, замерзнут они все равно раньше, блин! А в трюме ее ждало шоу технологий, но наемница только головой покачала. Хотя, нет, если там окажутся торговцы, лучше не показывать свою причастность ни к охотникам, ни к инквизиторам, и, собственно, Адрию трудно было в чем-то заподозрить, но вот Дагон…. В такт своим мыслям скользнув по мужчине долгим взглядом, поджав губы, она скептически вздохнула, ибо, по мнению самой шиидо, у инквизитора его профессия на лбу написана, да и чего стоят одни только яркие желтые глаза, совсем не свойственные обычному человеку.
- Главное, глазами не сверкай! – вслух философски посоветовала она спутнику, хлопнув оного по плечу с усмешкой. И в это момент раздался контакт – их вызывали.  Пихнув инквизитора со всей силы в углубление между камерой и бортом, чтобы убрать с глаз, она двинулась на вызов. Протрусив метра четыре до гермодверей грузового отсека, где располагался терминал, она поспешила ответить.  Разговор был достаточно обычным, у нее уточнили, она ли давала сигнал бедствия (глупо, но факт, мало ли, случайно включилась система, а ты просто заснул за штурвалом и уронил лоб на кнопку), она подтвердила, объяснив ситуацию. Там помолчали с полминуты, потом утвердительно ответили, мол, да, подобная вещь в запасной форме есть, готовы продать. Адрия даже не стала уточнять цену, согласившись спешно, и ввела команду для стыковки через рукав. Спустя минут десять махинаций, в переходную дверь трапа постучали, и она открыла. Но стоило лишь замку распахнуться, как в нос Инаре уткнулось дуло бластера, вынуждая пятиться назад. А потом из проема показался первый, что держал бластер, в дорогой броне. Будь он там один, Адрия бы уже увернулась и ответила взаимностью, но следом выходили еще, один за другим, шестеро, все в броне и при оружии наголо. Сначала ей подумалось, что это типичная предосторожность здешних торговцев, но мысль была бредовая и быстро улетучилась, как только, увидев, что трюм не набит бандитами, вошедший бластера не убрал, а продолжал держать ее на мушке.  И только потом, скользнув по нему взглядом, она зацепилась за символ на предплечье – полуистертый символ Черного Солнца.  Но перед ней был не Майрак, того бы она узнала за версту, хоть и по походке, как в песне. Чувствуя лбом холодный круг металла, девушка между темнее торопилась паниковать.  Все еще могло закончиться хорошо.
- Послушай, - мягко произнесла она. – Я сказала правду – накрылась прокладка клапана, и я готова заплатить за нее столько, сколько ты скажешь. И разойдемся с миром, потому что здесь все равно нет ничего для тебя ценного.
- Кроме тебя, - фыркнули в ответ из-под шлема.  – Твое корыто мне не нужно, а за тебя Майрак хорошо заплатит. Пшли! – и качнул головой в сторону выхода. Но на шиидо точно внезапно напал столбняк…. Так его Майрак прислал? Он работает на него? Значит… он знает, где база!

Нельзя метаться – этот вывод она сделала первым, когда работала на Тремейна и с ним вместе участвовала в вылазках. Инквизитор, особенно умелый, способен легко пройтись вокруг тебя в миллиметре световым смерчем, сопровождаемым шипением клинка, не задев и волоска на голове, но даже опытному адепту Тьмы будет трудно фокусировать свое предчувствие на двух точках события одновременно: на твоем хаотичном передвижении и на передвижении врага.  Ее уже недвусмысленно подтолкнули в сторону «рукава», но испуга не было, не потому, что она так безоговорочно доверяла верности инквизитора, но потому, что знала – этот тип вряд ли ее удержит. У Майрэка хватит таланта, ума и жестокости, чтобы попытаться ее переиграть, но не у этого нагловатого типа. Однако, судьба и вовсе избавила ее от необходимости шевелить мозгами, доказав, к слову, что Торрес-таки вымуштрован учителем на славу. В какой-то миг проскочила каверзная мыслишка, мол, что-то подзадержался, мог бы и пораньше вступить в дело, «конь» галактических шахмат. Но нет, была тут же откинута в сторону с мысленным комментарием: «Спасибо, что вообще вмешался, скажи», на что первый «голос» тут же отбрехался, уверяя, что так-то в непосредственных интересах инквизитора корабль починить, а для этого ты нужна здесь и живой. Но все эти мысленные дебаты были лишь следствием попытки унять нервы, ибо Инара, фактически, мешком рухнула в самом начале схватки на пол, шустро укатившись к терминалу. Защита так себе, но хоть что-то, пока завладеет оружием, хотя оное и не понадобилось. Быстрый, как тот самый тайфун, Дагон оставил вокруг себя только свежепорубленные трупики, среди которых был и тот тип, что с ней говорил. Выкатившись из укрытия, она легко и быстро оказалась на ногах и теперь стояла, уперев руки в бока, и со скептически вскинутой левой бровью водила взглядом по месту бойни, когда инквизитор обратился к ней.
- Спасибо тебе, цела, - вообще-то, и себе любимой спасибо, но это очевидно. – Знаааешь, - протянула не совсем уверенно она, переводя взгляд на собеседника, - учитывая, что капитан корабля тут в виде двух отдельных частей….то либо на корабле никого вообще, либо пилот и парочка головорезов. Но проверить это мы сможем, только если пойдем туда. – Вряд ли это был вопрос, ибо договаривала наемница, уже перепрыгивая трупы, пока не добралась до главного. Споро обыскав карманы, завладела парочкой карточек, чип-ключом, датападом (мало ли!), отобрала у трупа бластер из рук, пару ячеек с пояса и объявила:
- А теперь пойдем, - переход был пуст, разумеется. Внутренняя дверь того корабля открылась по одну лишь чип-коду, видимо, громила не ожидал вообще такого развития событий. Скользнув внутрь, в темноту, Инара прислушалась, но ее слух выцепил лишь тихое гудение энергосистем в спящем режиме.
- Кажется, никого… - повернулась она к спутнику позади. И прошла дальше, в коридор уже корабля, чтобы пропустить инквизитора. Перед ними предстало что-то вроде «вестибюля», от которого уходили по дуге коридоры налево и направо, всего два. – Давай так, разделимся и обойдем корабль. Проверим наличие живых, но главное – ищем машинный отсек. Пошли, - и выбрала правое ответвление, двинувшись по нему.