Процесс посадки огромного белоснежного межпланетного лайнера, отливающего серебром при каждом попадании блика света, является очень трудоемким и даже утомительным, и Тирант был готов утверждать, что лишь мастерство его пилотов стало причиной того, что «Аргилион», в последний раз обдав паром посадочных опор пол, замер на отведенном месте, не смяв и даже не задев никого более.  Гигант возвышался над ними над всеми, кто был на платформе, и занимал большую часть прежде свободного пространства, так что, если кому-то именно теперь вздумалось бы сесть сюда же, пришлось бы проявить чудеса лавирования, и даже это не дало ровным счетом никаких гарантий. Но менее всего, как водится, рослого ученого, спускающегося по трапу, волновало это обстоятельство, напротив, он вообще было ему не интересно; чем дальше утекало время, подарившее ему дьявольское клеймо, тем безразличнее становился и прежде не самый благожелательный житель Галактики. Деньги и власть развращают, Тирант никогда не спорил с этим утверждением, но был абсолютно уверен, что его содержание далеко от истины, поскольку каждый и только в собственной мере решает, до какой степени позволить себе развратиться чем бы то не было.  Беловолосый был арканианской безжалостной акулой бизнеса, задавливая конкурентов, одного или несколькими, кого то целыми семьями, и далеко не всегда бескровно. Его деньги могли позволить купить, если не половину, то треть Галактики, но никто из тех, кто бесконечно гадал, на что же тратит свое состояние глава столь могущественного рода, не знал этой тайны, а Арк испытывал бесконечное пренебрежение всеми россказнями.
   Длинные белоснежные волосы, точно тонкие нити платины, струились по спине, создавая впечатление, будто даже ветер не способен изменить идеальную их форму. Обруч из  настоящей уже платины, выкованный умелыми мастерами в причудливый узор, пережил многие временные эпохи, поскольку возраст его достигал более полутора тысяч лет, и нашел теперь свое место, плотно облегая голову арканианца, узкий в области лба, с хейпанским самоцветом в центре, расширяющийся к затылочной части. Кафтан вопреки обыкновению длиной лишь на ладонь ниже колена, темно-серого цвета с серебряными нитями вкрапления, приталенный, скрывал холодного стального оттенка рубашку и узкие темно-серые же брюки, поскольку, как всегда, опять же, высокие кожаные сапоги доходили до колен. Их цвет казался темнее всего остального одеяния, но гармонично вписывался в общую картину. Как и широкий плащ серебряного цвета, с узором химического травления, закрепленный под массивные серебряные наплечники, покрытые слоем кортозиса, коий был успешно замаскирован равномерным напылением серебра. Такого же материала фигурный нагрудник украшал образ спереди, массивный кожаный пояс, на котором покоился меч самого Арка. Кованые узорно ножны при ходьбе легко хлопали по голенищу сапога, а рукоять могла стать предметом вожделения любого хатта своей роскошью. Световой меч, как водится, покоился позади, на спине, скрытый от чужих взглядов, на виду Тирант любил держать свой раритетный холодный клинок, купленный за огромные деньги, поскольку не только возраст его, сколько сплав был примечателен – разумеется же, кортозис. Холодным оружием мужчина владел намного лучше, чем световым, а, посещая Явин, стоило быть готовым ко всему, хотя, возможно, это нашептывала ему Тьма. Огромным диким ледяным драконом из глубин Аркании свившая себе гнездо внутри его грудной клетки, она сейчас недовольно ворочалась, поскольку, очевидно, ей не нравилось присутствие рядом джедая, который получил приказ проводить его в зал для медитаций.  Почти на всех встреченных по пути ученый, движущийся своим широким энергичным шагом, смотрел свысока, не только и не столько в переносном смысле, сколько в самом, что ни на есть, настоящем, ибо был порядком выше. Смуглое, как у отца, некогда лицо, сейчас казалось бледнее льняного полотно, а тонкие губы казались неестественно алыми, точно так же, как голубизна глаз  - неестественно яркой, точно там внутри расцветала сверхновая, и, если присмотреться внимательнее, можно было понять, что прожилки эти не желтые, не красные, а белые. Арк читал в голокроне Джетта, что у некоторых ситхов Древних времен глаза были не желтые,  а белые, и находил в этом своеобразную иронию. Он уже смирился и с участью своей, и с ее побочными эффектами, и больше не бежал, как прежде, в спасительные речи мастера Джетта, он вообще забыл, когда последний раз прикасался к голокрону. Вместо этого слишком много времени проходило в медитационных залах, где полукровка учился постигать всю глубину полученного дара, родившегося из проклятия. И, наконец, признавал это время тем самым, когда его прежде восхваленный потенциал начал разворачиваться в сторону всей возможной своей мощи. И он двигался сейчас, храня на губах загадочную полуулыбку, чуть опустив подбородок, отчего исподлобья его глаза казались едва ли не светящимися, а аура темной стороны, не колеблясь, окутывала рослую фигуру, стелясь вокруг. И чем ближе он подходил к залу, где собрались лучшие из Ордена, тем темнее становилась энергия вокруг него – равновесие, так любил говорить Йода.   Чем ярче свет, тем гуще тьма, не мним ее цвет, не отдает серостью, просто холодная, спокойная темнота.
   И он, окруженный этим заревом, переступает порог, тут же окидывая взглядом зал, пусть эо и излишне, поскольку прежде он уже ощутил их через шепотом Силы. Арканианец замирает на некоторое мгновение у дверей, а после, наполовину прикрыв темные веки, за густыми ресницами скрывая сияние льда в глазах, медленно двигается вперед. Он насторожен, но не испуган, тем более, что отлично знает, если только не вернется на яхту в назначенный срок, не подаст сигнала, поскольку – и если – кому-либо взбредет в голову причинить ему вред, и он падет, огневой мощи «Аргилиона» достанет, чтобы устроить локальный огненный шторм, а значит, что никому нет резона глупить, как не собирается глупить и сам ученый, поскольку здесь совсем не за тем, чтобы заниматься философскими дебатами или угрозами. Но подстраховка всегда должна быть.
- Магистр Скайуокер, мастер Альдэ, - остановившись на расстоянии шагов в десять, возможно, двенадцать от них, он слегка поклонился хозяевам. – Ваше Величество, - после поклонился точно так же Императрице.  – Кажется, я несколько не вовремя? Что ж, в таком случае назовите мне час, когда сможете принять, я обожду на своей яхте. – голос мужчины оставался спокоен, почти пуст эмоционально, как и его лицо. Выпрямившись во весь немалый рост, он сцепил руки за спиной, тем самым, отводя полы плаща, и обнажая не только свой костюм, но и ножны во всей красе, ожидая ответа. Говорить о своем вопросе в присутствии посторонних Арк намерен, разумеется, не был.

Даана не замедлила с ответом. Теперь Люк получил ответ на вопрос, заданный им Императрице - она действительно собиралась скрыть ребёнка от Дарта Метуса, упомянув о том, что вместо матери с ним останется отец.
   "Она собирается отдать дитя Тирант Арку? - мысленно задал себе вопрос Скайуокер. - По крайней мере, этот вариант выглядит лучше, чем, если рождённый Дарт Нокс будет воспитываться главой Имперского Совета..."
   Дальше последовала долгая пауза - все молчали, а Верховный Магистр, взглянув, увидел космический корабль, явно индивидуального проектирования, садящийся в ангаре Храма, слуховые же рецепторы донесли до него гул двигателей.
  Гранд-мастер привычно-рассеянно прислушался к Силе, чувствуя приближение гостя. Тем временем, наконец, заговорил Альде, объяснив причину прибытия Тиранта.
   По его словам, визит Арка был связан с влиянием древнего властителя Тьмы, не так давно изгнанного ими, тёмной печатью, оставленной на его ауре и сущности, желанием окончательно от неё избавиться. Люк спокойно произнёс, отвечая на сказанное целителем:
  -Теперь, когда Дарт Вишиэйт окончательно воссоединился с Силой, избавление от клейма вполне реально...
  Тем временем из коридора раздались шаги - очевидно, прибывший уже практически подошёл к медитационному залу.  В дверях возник полуарканианец-полусефи, светловолосый и весьма спокойный человек, последней чертой напомнивший Скайуокеру его самого, полностью проигнорировавший телохранителя Дарт Нокс.
  Поднявшись навстречу гостю, Верховный Магистр выслушал вежливое, холодноватое приветствие и указание на то, что Тирант готов дождаться окончания их встречи с Дарт Нокс.
   Гранд-мастер же в свою очередь ответствовал:
  -Приветствую вас, господин Арк-Тэннон. Полагаю, мне известно, какое дело вы желаете разрешить. Но сперва я хотел бы попросить вас переговорить с Её Величеством.
  Сейчас Люк употребил официальное обращение,  учитывая наличие вероятности, что гость может иметь склонность к формальностям. Даана воспользовалась сказанным Скайуокером и отошла с Тирантом на край зала, к одному из окон, туда, где расположился Верховный Магистр перед началом переговоров.
   Наблюдая за тем, как Корас шепчет что-то полуарканианцу-полусефи, гранд-мастер задействовал Силу, коснувшись разума целителя, обратившись к нему телепатически: "Думаешь, Даана передаст ребёнка на воспитание Арк-Тэннону? Признаться говоря, меня слегка тревожит его склонность к экспериментированию.
  Виновниками Второго Великого Раскола и последовавшую за ними Столетней Тьмы были именно те, кто воздействовал на живые организмы..."
   Силу вместо обычной речи Люк использовал, потому что не знал, насколько может быть хорошим слух у новоприбывшего, к тому же, не исключая такой возможности, что из числа тех, кто умеет читать по губам.
  Пожалуй, Скайуокер понимал причины, которыми руководствовался Йода, отправивший Тиранта в Сельскохозяйственный Корпус, хотя всё это оставалось исключительно на уровне предположений - детали происходившего  в те времена ушли вместе с чистками усердствовавшего в своей злобе Палпатина.
  Верховный Магистр продолжал внимательно смотреть в глаза Альде, ожидая, какое же тот выскажет мнение по поводу услышанного в своём сознании.

-Приветствую вас, господин Арк-Тэннон. Полагаю, мне известно, какое дело вы желаете разрешить. Но сперва я хотел бы попросить вас переговорить с Её Величеством. – приветствие магистра прозвучало для ушей Тиранта насыщенно-официально, но тем самым нисколь не растрогало душевной организации, поскольку трудно было утверждать, будто ждал арканианец иного.
- Ты наоборот очень вовремя, Тирант. Мы говорили о тебе. Здравствуй, - почти вторя магистру, прозвучал женский голос, вынуждая высокого гостя слегка повернуть голову.  - Простите меня, но мы должны ненадолго вас оставить. Мы будем здесь, только отойдем недалеко, - и двинулась в сторону окна, из которого открывался вполне живописный вид на Явин, в котором из красот доставало сполна лишь зеленых джунглей и пирамид, выстроенных по воле темных.  Но Арк не поспешил сию же секунду следом, не только потому, что испытал легким оттенком эмоций раздражение, поскольку женщина даже не соизволила поинтересоваться у него, желает ли он говорить с ней, впрочем, как и Скайуокер, но магистру простительно хотя бы то, что сие было высказано в форме твердой просьбы. Вместо этого холодный взгляд арканианца скользнул по залу, точно пребывая где-то вне этих стен, тонкие ноздри раздулись, когда он почувствовал след столь знакомый в Силе, и тогда потемневшие до темно-голубых глаза остановились на Альдэ.
- Добрый день, - сдержанно обронил мастер, но арканианец продолжал на него смотреть, точно намеренный забраться под телесную оболочку плоти, туда, в центр самого существа джедая. Уголки тонких губ слегка приподнялись, но подбородок опустился, отчего улыбка эта в совокупности со взглядом исподлобья горящих темным ледяным пламенем глаз казались почти насмешливой. Однако, длилось сией всего мгновение, поскольку Арк превратил действие в кивок головой.
- Благодарю, мастер Альдэ. Надеюсь, госпожа Сури жива и здорова? – со стороны могло бы показаться, что подтекстом в этом тоне не только ирония, но и своеобразный намек на то, что жить и здравствовать той осталось недолго, - Прошу извинить, - и, выпрямившись, легко развернулся, двинувшись к окну, где уже ожидала высокопоставленная гостья.  Доспех превращал величественную фигуру статного мужчины в еще более внушительную, почти давящую, но даже это обстоятельство не избавило его манеру двигаться от привычной грациозной непринужденности. Остановившись напротив Дааны, он галантно поклонился, поцеловав придворно маленькую ее ладонь по сравнению со своей, и только потом, отпустив руку, уточнил:
- Я слушаю вас, миледи. – и все то время, пока она не высказалась, не окончила речь, он слушал, не перебивая, разве что в какой-то момент холодный взгляд переместился на пейзаж за окном.  Сейчас его лицо было в профиль обращено к женщине, которая продолжала говорить, но еще до того, как вся суть ее сумбурной речи раскрылась в словах, сказанных в слух, еще  на  - Элрос сообщил всего четверть часа назад, - арканианец вдруг понял, что знает, о чем идет речь, но ни один мускул на лице не дрогнул, даже ресницы не колыхнулись, точно  ученый и сам превратился силой воли в ледяной мемориал. В таком же положении и состоянии он дослушал ее, только потом повернувшись и посмотрев сначала долгим взглядом вглубь зала, на обоих джедаев, а потом вновь на Даану.  Какие эмоции были в ярких голубых глазах, в которых отражались редкие блики от стекла, вряд ли кто-нибудь смог бы распознать, а забраться в душу к Арк-Тэннону не мог даже сам Арк-Тэннон, какие шансы на успех имел любой из присутствующих. Но аура тьмы, той славной арканианской тьмы ночных ледников, что окружала его с самого прилета, никуда не делась и сейчас, сплошной стеной взметнувшись вверх, как будто потоки ледяных водопадов внезапно изменили гравитации, направив свои струи вверх.  Что ж, вслед за ними едва было не вырвались мысли, думы, которые не могли не родиться в ответ на услышанное, но мужчина только до хруста костяшек сжал левую руку в кулак, наполняя повисшую тишину скрипом дорогой кожи перчаток, а потом расслабил пальцы, с тем самым убирая прочь, в темноту собственного подсознания все, что мог или хотел сказать, вместо этого сухо кивнув:
- Что ж. Если ты так видишь свою судьбу, миледи, я подчинюсь. В моем корабле найдется все необходимое для удовлетворения твоего желания. Полагаю, это наиболее важно, и мое дело подождет. Отправимся немедленно, - он даже не спросил, а будто бы произнес уверенно.  – Магистр Скайуокер, мастер Альдэ, мы покинем вас… относительно ненадолго.  – И, сняв с пояса комлинк, вызвал ассистента.  – Подготовьте лабораторию сейчас же. – после чего вернул устройство на место, любезно предложив Даане свою руку. Подробности были излишне, его подчиненные раз и навсегда железной волей своего директора были приучены выполнять каждый приказ без промедления и сомнений. То, что хотела Императрица, о чем просила его, имело определенные риски, и, разумеется, Арк знал о них больше, чем кто бы то ни было,  но ее расчет был понятен и, в принципе, верен – кто же будет биться до последнего в этой безумной затее спасения еще крошечного эмбриона, как не его отец, особенно, если этот отец один из лучших генетиков в Галактике. Логично….

Люк осознал, что он был не прав, сочтя Тиранта просто спокойным, нет, это было спокойствие куда более высокой степени. Пожалуй, Скайуокер был слегка удивлён, когда увидел очевидный холод при общении нового гостя с ранее прибывшей Императрицей - с женщиной, с которой полуарканинец-полусефи состоял в любовной связи.
  Тем не менее, как показалось Верховному Магистру, на миг Арк-Тэннон всё-таки утерял контроль над своим эмоциями - миг, когда он сжал пальцы в кулак... Впрочем, порицать за это его было совершенно невозможно, учитывая, что он примерно мог услышать от Дарт Нокс...
  "Хотел бы я знать, он переживает из-за Дааны, - размышлял гранд-мастер, - или же из-за судьбы ребёнка?" Если судить по сказанному ранее Императрицей, то дитя должно было родиться, но обходиться без матери. Из этого вывода напрашивалось, что всплеск чувств Тирант  испытал определённо именно из-за  Корас - мало приятного в том, что любимая женщина(пусть даже и временно) готовится к тому, чтобы стать частью Великой Силы...
   Наконец, короткий разговор завершился, и голос Арк-Тэннона зазвучал гораздо громче - сейчас он обращался к  Люку и Элросу, объявив о совместном уходе с Дарт Нокс из зала медитации на сравнительно небольшой отрезок времени, а после отдав распоряжение подготовить лабораторию, очевидно, адресовавшееся экипажу его судна. "Значит, речь идёт о изъятии плода, и выращивании его в искусственных условиях", -мысленно сделал вывод Скайуокер.
  Вслух же он ответил:
  -Мы будем ждать вас, господин Арк-Тэннон...
   Теперь вновь заговорила Даана, обращаясь к своему молчаливому стражу, а после к Джедаям. Она сказала о том, что Кхем Вал должен будет передать им обещанный архив, а также указав на Альде, как того, кто может подтвердить правдивость изложенного.
   Слегка удивившись вышеуказанному заявлению, Верховный Магистр улыбнулся кончиками губ, с некоторым оттенком грусти:
   -Я очень благодарен тебе, Даана. Полагаю, что с переданными материалами мы окончательно сможем составить относительно полную картину истории Галактики.
  Заверяю, что мы проследим за сохранностью твоего архива...
   О достоверности в данном случае речь не шла - материалы, переданные им жрецом с Бойроса - 4, хотя и были уникальны, но могли являться на самом деле легендами или же нести на себе печать искажения фактов. То же самое касалось и голокронов Корас - достоверность изложенного в них будет под большим вопросом в любом случае...  Плюсом было то, что Верховный Магистр получал возможность ознакомиться с ещё одной, возможно, даже весьма оригинальной версией событий галактической истории...
  Гранд-мастер отметил жест Дарт Нокс, как она провела ладонью по глазам, и ментально вздохнул, думая о странности сегодняшнего дня, характеризовавшегося с одной стороны важностью происходящих событий, и переданной информации, а с другой выявлением неожиданных граней характера некоторых разумных.
  Когда зал опустел, Альде, наконец, ответил на вопрос Люка телепатическим способом - очевидно, опасался, что его может кто-то услышать из уходящих. Суть переданного им сводилась к тому, что у него и самого нет чёткого ответа, зато собеседник упомянул о Роше, зачем-то понадобившемся Даане.
Когда шаги затихли, а сгустки Силы отдалились от Джедаев, оставив их наедине, Люк спросил уже вслух:
-Что ты говорил о Роше? И заодно - Элрос, полагаешь, Арк-Тэннон сможет сохранить  и вырастить плод, изъятый на столь ранней стадии развития, когда он ещё не успел окончательно сформироваться и представляет собой просто эмбрион?

Вот только пресловутый Арк-Теннон не был фаталистом, склонным все списывать на безжалостный и неумолимый рок, ибо, при всех аспектах своего бытия, он был еще и ученым, а наука, тем более такая, как генная инженерия, напрочь убивала в истинных своих адептах веру в какие-то высшие силы, кроме своих собственных глаз, рук и разума. Он четко понимал границы, в пределах которых мог совершать шаги свободно, не глядя лишний раз, но и достаточно ясно видел горизонт непознанного и необъятного, зная так же и то, куда и в каком направлении может шагнуть и каковы будут затраты и последствия. И потому он был абсолютно уверен в том, что нет высшего проведения и великой судьбы, есть лишь воля и дух конкретного человека, и только его выбор влияет на его путь; в всевышнее наказание Тирант не верил тем более. Каждый из ситхов, чье имя навсегда вписано в анналы истории, творивший злодейства, не постиг кару от высшей силы – хотя умы слабые, безусловно, в это верили, - но стал закономерной жертвой своих просчетов. К каждому грандиознейшему падению вела тоненькая тропка из ошибок, неверный заключений, непомерных амбиций, и нет в том ни безгрешных, ни безвинных, это тропа под ногами у каждого от рождения; свою Тирант видел отчетливо, но все равно шел, не пытаясь уклониться. Пока его интеллект был способен просчитывать каждый из этих шагов и видеть, к чему может привести его воплощение не сейчас даже, но много шагов спустя,  Арк не собирался ничего менять. Столкнувшись взглядами с Альдэ напоследок, выслушивая ответ о Джине, арканианец улыбнулся тонко, змеисто узкими губами. -  В Старом Ордене запрещалась привязанность, - негромко- нет, даже не сказал, промурлыкал мужчина своим низким бархатистым голосом. – Всех на свете нельзя спасти, мастер…. Особенно, когда вместо невинных спасаешь «свое»… - и, поклонившись не более, чем полагал за собой церемониал, на арканианский манер, двинулся к выходу. Лишь когда двери за ним захлопнулись, в ноздри ударил сочными запахами наполненный свежий ветер планеты, глаза его стали серебристо-серого, почти бесцветного, оттенка, как два кусочка чистейшего льда, в центре которого темнел зрачок. То, что он сказал, не было желанием поддеть джедая, к этому относился разве что избранный тон, но сами слова были из глубины душевной, где в самые печальные минуты он с неудовольствием ощущал в себе мальчишку, так хотевшего быть настоящим джедаем. Сослужил ли Йода добрую службу Галактике, не дав ему им стать, или же, напротив, выпустил в мир демона, так долго спавшего, чтобы пробудиться однажды негаданно, но в фееричном блеске.  Он понимал Даану в какой-то степени лучше, чем она могла представить, и чем понимала саму себя; разница меж ними, впрочем, была колоссальна.  Чем больше капель клепсидры падало вниз, тем меньше было надежды на то, что бороться есть смысл, и даже расчетливый ум принял этот вердикт, но не характер, не душа арканианца. Если в науке он принял бы эти нулевые прогнозы как неизбежное, в жизни личной упрямо продолжал идти, он спасал «свое» - и на весь остальной мир становилось плевать.

Нет нужды расписывать подробно процедуру, которая произошла позднее на борту. Даану под белы рученьки разместили в лаборатории на операционном столе, сделали общий наркоз, и под самые лучшие свои воспоминания императрица в течение десяти минут погрузилась в сон, лишенный сновидений даже через Великую Силу; это можно было назвать абсолютным покоем, безмятежностью, которых она была лишена при жизни. Лишних слов ученый не тратил, допустив к процедуре лишь своего ассистента, а тот с полувзгляда понимал, что нужно. Четкие, выверенные движения профессионала, знающего свою работу на практике и в теории лучше кого бы то ни было в Галактике; лишенный волнения и тревог, сомнений и неуверенности, арканианец мало чем отличался в этом своем беспристрастном хладнокровии от каминоанцев. Спустя сорок кропотливо потраченных минут операция была завершена, о ее проведении Даане напоминала бы лишь тянущая боль внизу живота, не сильная, спазмалитичная, да обильные кровянистые выделения, которые, впрочем, исчезнут очень скоро, как только в вену закончит поступать капельницей раствор препарата. Скоро сознание прояснится, тишина исчезнет, и женщина проснется, а пока ассистент снимает с генетика халат, неторопливо, без суеты. Закончив с этим, он бережно подхватывает огромный для своего содержимого контейнер, наполненный молочной по цвету жидкостью, и относит в специальный резервуар. Срок маленький, и Тирант достаточно ясно понимает, что плод как можно скорее нужно доставить в «Арконт», переместить в матку-имитатор, ибо раствор хорош лишь как временное пристанище, и все же он не торопится. Медленно стягивает перчатки, отбрасывая их небрежным, но выверенным жестом на тумбу, останавливаясь на уровне талии лежащей женщины. Отмечает уровень капельницы сдержанным движением век, перекрывая ее и отсоединяя, и только потом легко касается ладонью щеки императрицы, которая после операции, вполне явственно, выглядеть стала лучше и здоровее, выровнялся тон кожи, порозовели щеки и губы, но Арк не лелеял надежд. Он знал такой тип людей, как лежащая перед ним; чтобы он не делал, какие доводы ей не приводил, Даана возомнила, что смерть – это ее благая чаша, которую нужно испить как завершение земных своих страданий. Ему не донести ей, что ее слабость и бессилие – плод нарушенного гормонального баланса, который лишь ухудшила беременность, и достаточно лишь два или три месяца отдыха и интенсивной терапии, и она снова ожила бы, воспряла духом и увидела мир во всех его тысячах прекрасных нюансов. Что ж…
- Просыпайтесь, Ваше Величество, - проведя пальцами по ее щеке, позвал он. Дождался, скрестив руки на груди, пока женщина вернется в сознание, и ободряюще улыбнулся: - Все прошло успешно, у вас немного поболит живот, но это скоро пройдет. К сожалению, мне придется, слишком не откладывая, сейчас вернуться на Арканию, потому что эмбрионы слишком маленькие, и я предпочел бы не держать их слишком долго в временном инкубаторе. К тому же, их зачатие и развитие выпало на ваш абсолютный гормональный дисбаланс, что чревато проблемами развития, и это еще одна причина, по которой я не хочу медлить.  Поскольку, как я понял, вы еще хотите вернуться в Академию сегодня, я попрошу вас передать магистрам мои извинения в том, что я вынужден их покинуть, но безопасность и здоровье моих – показалось ли Даане, или голос его изменился, выделив это «моих» какой-то странной, прежде ею не слышанной, интонацией? – детей тому достойное оправдание. Есть ли что-то еще, миледи, что вы хотели бы сказать мне на прощание? – и яркие серые глаза проницательно уставились на Даану.

Отредактировано Tirant Ark (2016-09-30 22:58:27)

Рослый, широкоплечий мужчина с чуть заостренными ушами и плавными, узкими чертами лица,  стоял, прислонившись бедром к операционному столу, скрестив руки на груди, когда женщина приходила в себя, не пытаясь мешать ей – в душе, той, какая досталась, и той, которая осталась в его скудном распоряжении, что-то откликалось похожей болью, только здесь он завидовал Даане, ибо та могла признаться в своей слабости, подчиниться, излить ее слезами, что не под стать и не статусу было могущественному арканианцу. Серые глаза становились все светлее и светлее, ярче контрастируя со зрачком, который более походил на одинокую  черную точку в бесконечном небе, запорошенном снегом.  Лишенное красок лицо не отражало никаких иных чувств, кроме непроницаемой сдержанности, но на самом деле ледяному королю хотелось уйти в кабинет и сползти по стене, уткнувшись лбом в сомкнутые руки, возможно, позволив себе беззвучный крик из самых глубин существа. Крик, наполненный до каждой ноты бешеной яростью и бесконечным отчаянием, который звучал ежечасно, но которому никогда не суждено быть услышанным. И потому арканианец лишь вовремя подставил ладонь под спину и плечо зашедшейся в рыданиях Императрицы, поддерживая ее, не давая упасть, но не мешая своим присутствием, прикосновением  выплакивать все те последние минуты, которые еще можно было оплакать, которые ей до такой боли хотелось выпустить. Он старался быть безмолвной тенью, но по руке, распростертой вдоль спины женщины, прошла нервная дрожь, и лишь то, что он не прижимал ее, а держал на небольшом расстоянии, не позволило Даане ощутить самой эту дрожь. Косой взгляд из под полуопущенных ресниц, и как всегда неприглядная правда: по открытой части руки вздулись темными швами вены, однако, и без того, нетрудно было ощущать собственную тень, ставшую вдруг огромной и взметнувшейся вверх, стремящуюся слиться с существом из плоти и крови. Зрачок, прежде суженный до крохотной точки, в миг единый дрогнул, расширившись почти на всю радужку, чтобы, вновь сужаясь, изменить ее от серо-голубого до ярко-желтого с красными прожилками, и тогда он отступил спешно, отошел, но в тот самый момент женщина захотела – или более не смогла сидеть – опуститься на кушетку вновь, что позволило ему отвернуться на краткий миг, закрывая лицо ладонью, точно в странной попытке прогнать с глаз морок.  И прежде потенциал Арка обещал ему при должных усилиях высочайшие навыки, но и сниться не могло ему, насколько стало неважно отсутствие тренировок, стоило лишь смириться с темной порчей на своем лице, какую невиданную, первозданную мощь вливало в него клеймо, оставленное Вишейтом.  И, хотя тяжесть его была так же непомерно высока, каждый раз наровя подогнуть колени высокородного аристократа, он ощущал под кожей силу, что была, казалось, способна стирать миры с лица Галактика, ни оставляя ни живых, ни мертвых….
- Дети?.. Эмбрион... не один? – дернул его со спины едва слышный шепот, который он и не услышал бы, не будь сейчас каждый его нерв предельно обнажен, ведь не столько услышал, сколько почувствовал, и ответил, еще разворачиваясь, - Двое, - а потом ускорился, устремляясь к рыжеволосой ситхине, видя ее намерение встать, одной рукой подхватывая под поясницу, притягивая наверх, в сидячее положение, и  разворачивая к себе лицом, тогда как вторая ладонь властно легла ей на шею, большим пальцем касаясь щеки, словно заставляя ее смотреть ему прямо в лицо, пока она говорит, а потом. Дослушав все до конца, подался, сгорбившись, корпусом и лицом к ней ближе, чуть надавив пальцами на затылочную частью шеи. Откуда знать этой маленькой женщине, какую бешеную ярость пробудили в нем ее слова, он больше не скрывал ни серости лица, ни яркого желтого света глаз, глядя прямо ей в глаза, но голос был тих по змеиному, мягок, текуч.
- Все беды в мире из-за любви, Даана. Если бы ты перестала цепляться за прошлое… если бы ты любила меня…  каким бы я не был… - с кроткими паузами, точно придыхами сопровождаемыми, говорил арканианец, - Я мог бы полюбить тебя. Но я для тебя лишь повод утешить тоску по мужу, что не питал к тебе страсти.  – Четче стал ощущаться напор в голосе, ярче полыхало расплавленное золото радужки.  Он не удивился бы в тот момент, глядя со стороны, что и пальцы вдавились в ее затылок сильнее. – Ты говоришь о проклятии, но неужто думаешь, что я не знаю, как снять его? Знаю, Даана, и более того, ты знаешь, что для снятия темного проклятья кто-то из любимых должен умереть за тебя. Ты умерла когда-то за мужа, дорогая, великая жертва великой любви…. Но ты не любила меня. А я не любил тебя. И даже если ты захочешь, твоя смерть не станет еще одной прекрасной жертвой. Впрочем, не волнуйся, я всегда плачу по счетам, и твои просьбы не окажутся забытыми.  – Он вдруг коротко поцеловал ее в чистый лоб, после шепнув:
- Пусть Элрос не волнуется, проклятие будет снято. Я долго искал по заснеженным снегам того, кого любило бы мое сердце, и я нашел ее в прошлом, как и ты – свою…. Придет время, Даана, и твой ученик, что теперь уже мастер, потеряет во имя моего спасения вместе со мной ту, которая дорога его сердцу не меньше, чем моему. Но его разбитую любовь я принесу в дар тебе... Прощай, - последний раз рука скользнула по ее щеке прощальным жестом, нежнейшим прикосновением, и арканианец спешно развернулся, удаляясь прочь своим размашистым, уверенным шагом.  Тьма, пробужденная мыслями, что кипели в нем, распускала свои цветы все сильнее и  гуще, и чувство, что он может лишиться контроля, оказалось достаточной мотивацией столь поспешному уходу. Впрочем, едва ученый скрылся за дверью, оттуда же вынырнул услужливый ассистент, засуетившись вокруг пациентки, угождая любому ее желанию. Дабы не утруждать ее хождением, если оное пожелает начать, он подогнал платформу на пневмоподушке, мягкую, как перина, с подушками у спинки, на которые так удобно опираться, чтобы отдыхать, не теряя достоинства, почти по королевски, и в чем же здесь не почувствовать руку и вкус хозяина коробля? Любезно объяснив, насколько та легка в управлении, он предложил Императрице перебраться на нее, если она не желает отправиться в подготовленную для нее каюту для отдыха, а все же уверена в стремлении покинуть их прямо сейчас.

Отредактировано Tirant Ark (2016-10-05 17:49:33)

- Она хотела бы увидеть его тут, как она и сказала... Правда ещё она сказала, что...
Альдэ несколько неуверенно повернулся к Магистру. Он не совсем понимал суть происходящего с Рошем и не сразу поверил в то, что сказала Даана.
- Она сказала, что он был её наставником, когда они были в Имперских рыцарях, хочет с ним попрощаться и... что он заслуживает жить нормальной жизнью и не быть обременененным чужими ошибками...
Виконт знал, что Рош покинул Орден, и хоть и появлялся пару раз, но все же - неужели он попал в Имперские рыцари? Это было несколько странно слышать и знать. Элрос не был в курсе этого плана, который был известен только Скайвокеру, Катарну и Корру, хотя особо и не интересовался этим, чтобы знать. Очевидно, что сам по себе Пенин не сильно его беспокоил до того момента, пока о нем не заговорила Даана, да ещё о том, что он перешел в ряды Рыцарей Империи.
Процедура, которой занялся Арк-Тэннон, явно была не из приятных. Альдэ не был в курсе тонкостей проводимой Тирантом операции, и его волновало не то, сколько она будет длиться, а вообще весь этот тяжелый и тернистый путь, избранный Дааной Корас. С другой стороны, виконт не считал, что был вправе давать советы, как Даане лучше поступать. Она сама несла ответственность за свой выбор. Это её жизнь, её ребенок и она, как мать, лучше знает, что лучше для её детей. Печать Вишиэйта его действительно волновала в данном вопросе в первую очередь, но главное, что Тирант приехал и они могли сделать все необходимое сегодня.
- Разведка? И как ты думаешь передать эту информацию? Я сомневаюсь, что Кракен будет держать такую информацию в секрете от того же Акбара и Президента... А по поводу Метуса... Я начинаю даже подозревать, что может так оказаться, что сама Даана может не знать настоящего имени.
Виконт напряженно вздохнул. Советник, стоящий за руководством Империи фактически, стал в одночасье некой идеализацией той Империи Зла, с которой не так давно точилась долгая война. Безымянный и безликий он мог быть представлен в любом образе в воображении Элроса. Собственно ни имя, ни лицо не так сильно волновали Джедая, сколько сам факт его присутствия. Якобы существовал некий Совет, управляющий Империей, которым по сути управлял этот самый Советник, а Императрица была отстранена от прямого руководства Империей. Иными словами этот кто-то обладал большими амбициями, чем прочие, и смог обыграть Императрицу в этом отношении, а она была лишь формальным правителем.
- Потрясающе...
И теперь они были в курсе того, что их договоренности могли быть нарушены в любой момент. А не были ли они нарушены прежде?
Но от мыслей Альдэ отвлек вопрос Люка, которого интересовала длительность операции, проводимой Тирантом Арк-Тэнноном.
- Вообще это нестандартная процедура. И если бы в моей клинике такое проводили, то это бы заняло около суток, если не больше. Но судя по тому, что я увидел на Аркании мельком... И судя по репутации Арк-Тэннона... Думаю, что процедура будет подобна быстрому экспресу. Впрочем, это мои догадки.

Смотря задумчивым взглядом на ангар, Люк, наконец, получил долгожданный ответ от Элроса относительно Роша. Оказывается, Даана желала его увидеть перед тем, как окончательно покинет Явин-4.
     Он знал, что Альде был разве что в общих чертах знаком о проводимой ими операции и только чуть улыбнулся:
   -Она сказала правду, Элрос. Но в любом случае, на самом деле Рош оставался Рыцарем Джедай...
   После же, вспомнив визит на Агамар на переговоры о угодившем в плене Пенине, Скайуокер подумал: "Он так и не смог стать настоящим агентом... Второй его визит в имперский стан был уже явно обречен на разоблачение..."
   Тем временем целитель вновь вернулся к тайне, которую им удалось разузнать и указал на то, что информация в любом случае попадёт к Президенту и что имя Дарта Метуса может не знать даже Даана. Верховный Магистр, отвернувшись от окна, ответил собеседнику сперва на первую часть его утверждения:
  -Я это понимаю, Элрос. Просто есть разница между нашим официальным обращением к Мон Мотме от имени Ордена, и докладом, положенным ей на стол от Кракена. В первом случае она может отреагировать гораздо более резко и мир, который мы так стараемся сберечь, действительно может рухнуть, во втором же случае она может отреагировать гораздо более вдумчиво и аккуратно, как опытный политик ещё старореспубликанской генерации...
  Полагаю, мы должны передать эту информацию Кракену в любом случае - она критически важна не только для нас. Думаю, республиканская разведка сможет прояснить, кто же может стать руководить государством- потенциальным противником в военном конфликте.
Теперь же он перешёл к другой тематике:
  -Ты действительно веришь в то, что Даана не знает, кто такой Дарт Метус? Она сам присвоила ему это имя... Это может даже значит то, что один из её учеников...
   Возможно даже могущественный не столько в плане владения Тёмной Стороной, сколько в плане владения скользким искусством интриг...   
   Далее гранд-мастер услышал мнение, высказанное Элросом касательно операции по изъятию эмбриона-тот предполагал, что Арк-Тэннон может произвести эту операцию исключительно быстро.
Вновь повернувшись к окну и коротко постучав пальцами по транспаристилу, Люк сказал:
  -В таком случае, нам стоит подождать здесь...
   Ждать пришлось не так уж и долго - вскоре створки ангара раскрылись и из него поднялся звездолёт, принадлежавший Тирант. Но присутствие Дааны Скайуокер продолжал ощущать внизу, под Храмом...
   Верховный Магистр нахмурился, опять поворачиваясь к Элросу:
   -Думаю, раз Арк-Тэннон улетел, то это значит, что операция завершена. Возможно, у него нет возможности долго содержать эмбрион в безопасном для него состоянии в условиях корабельной лаборатории?
  Сказав это, гранд-мастер активировал комлинк и выбрал один из списка номеров. Когда перед ним возникло голографическое изображение Пенина, он распорядился:
  -Рош, я жду тебя в медитационном зале.
  Люк чувствовал приближающий тёмный клубок Силы, но всё-таки приглашённый Джедай появился в дверях самым первым, почтительно поклонившись главе Ордена...

Отредактировано Luke Skywalker (2016-10-05 22:18:10)

Что ж, если передавать информацию Кракену, то сказать, какова судьба этой информации и до кого она дойдет - сложно. Элрос считал, что, пожалуй, в выборе адресата Люк был прав. Это был наиболее разумное и мудрое решение. Виконт лишь кивнул, продолжая ожидать вместе с Магистром возвращения Дааны и Тиранта, пока не заметил, что корабль арканианца взмыл вовсе в небеса.
На лице Альдэ читалось, мягко говоря, удивление. А если прямо - он был в шоке.
- Думаю, раз Арк-Тэннон улетел, то это значит, что операция завершена. Возможно, у него нет возможности долго содержать эмбрион в безопасном для него состоянии в условиях корабельной лаборатории?
Элрос уже к этому времени успел достать голокоммуникатор, чтобы вновь написать сообщение Арк-Тэннону, но после слов Скайвокера осекся. Это было полным абсурдом, и как дальше действовать Джедаям было неясно. Получалось, что Тирант приезжал по своему делу, но вместо того, чтобы заниматься им, поменял свое решение тут же, выполнил то, что счел верным, и не довершив своих дел, улетел прочь.
- Я не знаю, - произнес напряженно виконт Альдэ.
Джедай ещё несколько секунд смотрел вслед улетающему кораблю, а после паузы, спросил:
- С одной стороны, будет уже невероятно низко вновь мне слать ему ряд сообщений, требующих выйти на связь... Это уже будет перебором. Но с другой стороны... Допускать влияние темной стороны на ещё не родившихся детей... Мы, как Джедаи, не можем. Как лучше действовать?
Между тем дашайд Кхем Вал переносил вещи с корабля Дааны Корас Джедаям, которым было поручено переместить подаренные Императрицей артефакты в хранилище неподалеку от Библиотеки - их следовало осмотреть сначала Магистру и Мастерам.

А пока это происходило, Элрос отошел на несколько минут, а после вернулся в зал с бумагой и ручкой. Так, конечно, уже никто не писал ничего довольно давно. Очень давно. Подобного рода вещи считались невероятным раритетом и использовались исключительно для официальных, эстетических и формальных целей. Но альдераанскому аристократу это было не в новинку совсем. И он решил написать письмо, запечатать его в надежный конверт и даже, как бы это не казалось странным, скрепить его родовой печатью.
- Может быть, она и знает... Но знает ли она все его имена? Метус так Метус... Кем бы он ни был, судя по словам Корас, и тому, что я сам понял, он её переиграл. Поэтому не факт, что она знает о нем все. Хотя, кто знает...
Когда виконт закончил дело с письмом, в зал вернулась Императрица, въехавшая на кресле.
Она выглядела невероятно измученной и настрадавшейся. Глаза Элроса медленно были отведены в сторону и направлены на конверт, который он спрятал под краем своего плаща.
Очередной артефакт, который Корас решила передать, в этот раз на ответственное хранение Джедаям, был её меч, а точнее не только её меч, а её далекого предка. Он видел его прежде, как и Люк на станции Сеола. А ещё Альдэ видел кристалл, о котором говорила Даана.
Просьба Дааны о том, чтобы её Джедаи были в Ордене, очередной раз подчеркивала то, что с Тирантом было необходимо провести необходимое исцеление от проклятья.
Перехватив из руки Дааны Корас рукоять её меча, Элрос молчаливо покрутил его в руках, а после положил на подлокотник кресла, за которым сидел. Взглянув на Люка, Альдэ пожал плечами и произнес:
- Хорошо... Может быть, они смогут обрести ту благодать и гармонию, которой не достигла ты. Я думаю, что Орден примет их, когда они придут к нам. Верно?
После того, как Даана отступила назад, Элрос сделал шаг к ней, вручая ей конверт. На нем размашистым почерком было написано, что письмо адресовалось ей, о чем свидетельствовало её имя, данное 26 лет назад.
- Когда будет совсем худо... Распечатай, - произнес Элрос низким голосом, а затем ступил назад, бросив беглый взгляд на дашайда, - Да пребудет с тобой Сила, Даана Корас из рода Каллиг.
Виконт учтиво поклонился, провожая Императрицу и её телохранителя взглядом. Сказать ей что-то ещё он не мог и не хотел. Не видел смысла. На её лице было написано столько отчаянья и горя, что мучить больше Даану Корас расспросами он не стал.
-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-
Конверт, как и полагалось, был белого цвета, а печать была красной, посреди которой виднелся круг, обрамленный в центре ромба. Внутри же лежало свернутое письмо следующего содержания.