Глаз его открылся, и сильно бьющий свет, который освещал лишь заключённого мужчину посреди покрытого тьмой помещения, ослепил его. Резко зажмурившись, голова наутолана опустилась, а вместе с ней свисли вниз и длинные отростки. Его сердце бешено колотилось, на него накинулся тот же страх, что сопутствовал его тогда, когда он считал, что погиб. Де'тур приоткрыл рот, тяжко выдыхая воздух.
Его первой мыслью был не вопрос "Где я?", а "Умер ли я?". Но на этот вопрос не мог ответить ни он, ни кто-либо другой. Вокруг стояла тишина и тьма, только тусклый свет лампы над его больной головой помогал видеть, что происходит.
Наутолан попробовал двинуть руками, но это оказалось бессмысленно. Его ноги и руки были намертво приколочены, закованы в кандалы. Даже силы механического протеза не хватило, чтобы поломать их. Тогда, отчаявшись в собственных физических силах, Нилла попробовал призвать на помощь Силу. Но та отказала ему. Почему? Что со мной?
Помотав головой от разочарования, мужчина заметил, что на его лице нет маски. Его имплантаты не защищены, они обнажены перед темнотой вокруг. Также он приметил, что на нём уже не та привычная одежда, в которой он разгуливал по Галактике каждый день. Его нынешние одеяния были похожи на лохмотья заключённого. Что это всё означало - он всё ещё не понимал.
Органический глаз наутолана закрылся, в голове стали прокручиваться воспоминания. Последние моменты жизни, которые происходили с ним до этой минуты. Голова резко разболелась, и отступник остановился, не желая насиловать собственный мозг. Пока что он слишком слаб, чтобы пытаться поставить все части эти мозаики на свои места.
- Э-э-эй, - промычал зелёный, его голос казался совсем обессиленным, - Кто-нибудь, кто-нибудь здесь есть? - повторяясь, задал он вопрос в пустоту, повышая тон.
Ответом ему было лишь слабо слышимое гудение лампы, установленной над его головой. Отчаяние брало верх, и Де'тур снова повесил голову вниз. Всё, что происходило вокруг, а именно "ничего", нагоняло на него отрицательные эмоции. Ему хотелось закричать, чтобы его хоть кто-то услышал, но он не мог, слишкои слаб.
Вновь наутолан стал дёргать руками, напрягая мускулы, но вновь понял, что это всего лишь пустая трата сил, коих осталось и так чрезвычайно мало. Да ещё и голова раскалывалась, будто после запоя в кантине. Да, точно, стал размышлять он уже более позитивно, а что если всё это было сном? Вдруг я опять напился и попал в какую-нибудь секту? О, Сила, я клянусь, что больше и капли в рот не возьму!
Это какой-то розыгрыш? Если и так, то он очень не понравился Де'туру. Он чувствовал себя так, будто бы ещё вчера его банда Вуки из пяти человек одного избила за углом. А может и нет. Может, это всего лишь иллюзия, которой он пытается себя поддержать. Но где же он тогда? И что с ним случилось? Голова будто сама отказыаалась говорить правду, но джедай точно знал, что память ещё не повреждена.
- Хэй! - из последних сил выкрикнул парень, - Да кто-нибудь здесь есть? Где я, чтоб вас!?
Громко зарычав, стиснув зубы и нахмурив брови, он стал напрягать свои руки изо всех сил, которые оставались в нём, пытаясь переплюнуть в силе кандалы, в которве он закован.
- О, Сила, помоги ты мне!
Но, как и ожидалось - ничего. Сила не давала о себе знать, её будто и не было. Наутолан громко выдохнул, откинув голову назад, подставляя изуродованное справа зелёное лицо под яркий свет.
- Неужели я оказался настолько слаб? Где мои друзья? Неужели они не выжили? - бормотал тот себе под нос, обвиняя самого себя во всей этой неудаче.
Он искренне хотел вспомнить, что же точно произошло. Но любая попытка воспроизвести в голове события прошлого заканчивались сильной болью в висках, от чего наутолан жалобно стонал, корчив лицо.
Но вдруг он встрепенулся. Устремил свой взгляд куда-то в темноту перед собой. Он... Чувствовал. Неужели Сила не оставила его? Но чувствовал наутолан не тепло, не жизнь, и не Свет. А тьму, холод, страх. Свой собственный страх. И с каждой секундой это ощущение в Силе увеличивалось, будто бы сама смерть шагала прямо к нему, дабы завершить начатое - то, что не удалось сделать ранее.

Отредактировано De'tur Nylla (2016-01-20 16:03:49)

Чувствую растерянность внутри, смятение, возмущение и страх, да. Страх окутывает тебя, джедай. Без силы ты перестал понимать мир настолько хорошо и сейчас ты словно дикий и не прирученный зверь, ищущий свою добычу.
В тот момент, когда джедай увидел Даану и её тень, взгляд джедая захватил гнев. Мактир понимал, что джедаю бы и самому хотелось засыпать своих гостей собственными вопросами, но на данный момент этому ребёнку ордена светлых рыцарей придётся отвечать за свои слова и нести ответственность за свои действия. Тень по жесту учителя понял, что ему предстоит вести диалог и вышел слегка вперёд к пленнику.
Значит первый ход мой? Какую игру задумал учитель на этот раз? Не просто так я начинаю и что самое главное, кто закончит в этой маленькой игре, - пронеслось в голове Мактира, который при этих мыслях посмотрел в глаза заключённого и про себя добавил, - как закончит. Своё лицо забрак скрывал маской и пленник не видел его лица, поэтому голос и без того грубый казался более зловещим и приглушённым.
- Назови своё имя джедай, чтобы мы могли продолжить наш диалог и избавь свой разум от вопросов, - говорил иридонец своим гробовым голосом.
- Тьма, которая сидит в тебе джедай, ответила уже на другие вопросы и чтобы тебе прожить немного дольше на этом свете, начинай свой рассказ, историю своей жизни, а самое главное ту главу, где ты впустил тьму в своё сердце, которая при виде нас навела тебя на мысли, не присуще любому уважающему себя джедаю, - закончил Мактир и сосредоточил своё внимание на пленнике.
Что-то тут явно не так. Если это шпион, то действует либо слишком умно, либо слишком глупо. Такие эмоции, резкие чувства и агрессия не присуще их ордену, но с другой стороны это может быть своего рода уловка, хотя скорее всего это лишь заблудшее дитя, которое угодило в капкан Дарта Рейджа. Быть может никакой важной информации это существо и не держит в себе, и если это так, то и смысла не будет его поддерживать на этом свете, хотя потенциал в этой особи имеется. Молодость и резкие чувства могут сыграть нам на руку, если из этого джедая слепить что-то полезное, правда его молодость может стать и причиной неудачи и провала. Если это так, то своё существование изгой закончит очень скоро и помрёт глупым и не раскрывшимся птенцом, который желает взлететь, но не понимает как это сделать.

Вопросы, брошенные в его сторону, заставляли воспоминаниям охватывать одурманенное гневом и страхом сознание Де'тура. Неуверенность, нерешительность - это то самое, что останавливало его всю жизнь. Он потерял надежду, потерял веру в себя. Понимая, что никто, кроме него, эту веру и не восстановит, Нилла всё равно не мог это сделать. Не мог перебороть себя.
Слова незнакомца зашли глубоко наутолану, ужалив его в самое сердце. Да, мрачный тип был прав абсолютно точно. Отступнику было стыдно за себя, и каждый раз, думая об этом, его мучила горечь. Он считал себя бесполезным, ненужным, как бездомный пёс, которого гонят пинками с каждого порога.
Как только на открытую сцену вышла другая, да, та оказалась женщиной, как он и предполагал, Тур ощутил сильное духовное прикосновение. Как невидимые нематериальные руки пальцами касаются его голого сознания, полностью его охватывая. Вся защита от вне, все стены, выстроенные им для сохранения себя самого, рухнули под лёгким давлением Силы зеленоглазой женщины. Он открылся перед ней и ничего с этим не мог поделать, она лишь читала его, от начала до самого конца этой секунды. По спине отступника пробежал холодок, само помещение было достаточно холодным, а лёгкая одежда заключённого способствовала замерзанию. Вкупе с этим Тьма, взявшая в плен его голову, кидала в дрожь.
Он не стал отвечать рядом стоящему лицу, но его внутренние эмоции всё сказали сами за себя. Он не мог их сдержать - знал, что двое тёмных обернут эти эмоции против своего же владельца, но всё же не мог. Что-то внутри него толкало его развязывать язык перед ними, что-то неосязаемое. Он не мог противиться этому, не хватало сил.
- Моего учителя убил инквизитор. Мастеру пришлось пожертвовать собой, лишь бы я смог сбежать, - Де'тур выдержал короткую паузу, в горечи закрывая глаз, - И я очень сильно сомневаюсь в правильности его жертвы,  - и снова он выдал собственное сомнение в самом себе, что могло только позабавить его гостей в камере.
Разговоры на эту тему нагоняли воспоминания, те самые, которые Нилла никогда больше не хотел вспоминать. Буквально перед его глазами вновь предстала картина, когда он, ещё будучи юношей, смотрит последний раз в глаза своего учителя, что оберегал его всю жизеь от невзгодов. Эти воспоминания заставили наутолана впадать в ещё большую ярость, но ни один мускул на его теле не дрогнул. Он посчитал, что будет глупо, если он будет показывать своим пленителям жалкие попытки избавиться от оков, которые всё равно не закончатся ничем полезным.
- Я не могу быть джедаем, я слишком стар, несовершенен для своего возраста, - раскаивался Нилла, и голос его дрожал, и это уже стало боле заметно. Но дрожь была не из-за страха, а от сдерживаемой ненависти, ненависти к самому себе, - Зачем я нужен джедаям? Мне нет места среди них. А среди Тёмной Стороны легко затеряться, легко утонуть в этой...Тьме, не имея своего проводника, - наутолан замялся, обоими глазами смотря на ту, что вышла из тени, - А проводника у меня нет, как вы поняли. Приходилось зарабатывать, как только мог, чтобы хотя бы на день продлить своё существование.
Своё бессмысленное существование, - поправил себя Де'тур, но вслух это говорить не стал. Множество вопросов допросителя заставляли Тура окунуться в свою память, которая ещё полностью не восстановилась. Но дабы избежать агрессии со стороны пленителей, он постарался выловить из океана своих воспоминаний хоть какую-нибудь требуемую информацию.
- Искать меня? Если я здесь, то вряд ли меня кто-то ищет. Если я здесь, значит уже поздно. Раз я попал сюда, значит, попытка спасти меня провалилась. Мои друзья...
Друзья! - не договорив фразу, Де'тур вспомнил о своих товарищах. Но где же они? Почему не спасли его? Он прекрасно знал, что капитан корабля бросилась бы за помощью сломя голову, не взирая на опасность. Она ради своего жалкого друга наутолана с голыми руками бросилась бы против целого Звёздного Разрушителя. Но что же произошло с ними?
- Со мной была команда поисковая, где они?! - Нилла дёрнулся в оковах, сделав на лице агрессивную гримасу.
Дав своему гневу волю, наутолана перестал пугать сверлящий взгляд допрашивающего. Он смотрел тому прямо в глаза, в глаза своему страху и, возможно, своей смерти. Тьма, воцарившая здесь, взяла Де'тура своей крепкой хваткой, но его разум, чтобы заметить это, был слишком сильно занят собственным рвением силой вскрыть оковы, сдерживающие его тело. Страх скрылся под покровом ярости, отступник крепко стиснул зубы, сжал кулаки, ожидая ответа.

Отредактировано De'tur Nylla (2016-01-21 19:10:27)

Тёмная сторона несомненно привлекает её, но глупец тот, кто считает её лёгким и быстрым путём. Нельзя следовать тёмной стороне, не сохраняя свой разум на светлой. Неудачники прошлого бы оскорбили меня за эти дерзкие слова, но тот кто так считает безумец. Если дать волю своим инстинктам, то они уничтожат тебя, превращая в раба тёмной стороны. Истинный ситх не служит тёмной стороне силы, он повиливает ею, считается с ней и изучает её, но не недооценивает её коварства и мудрость. Пленник стар своим разумом, но юн в своих инстинктах. Именно из-за этого существует огромная вероятность того, что это жалкое подобие в цепях уничтожит себя самостоятельно и станет рабом тёмной стороны, - пронеслось в голове Мактира. Иридонец наполнил тьмой эту камеру и окутал своим присутствием растерянного наутолана подойдя ближе к пленнику.
Возможно ты и возжелаешь освободится от пут, используя тёмную сторону силы, вот только станешь ли ты её рабом или нет? Быть может ты испугаешься и сдашься? Побоишься сорвать этот запретный плод и останешься ничтожеством? Несчастный не догадывается, что станет большим ничтожеством, если отвернётся от мощи тьмы и останется никем. Ситх использует страх, но не становится его рабом, ситха питает ярость, которая повергает его врагов в пучину отчаяния.
- Даже если это команда и была, она была рада избавится от такого неудачника, который существует в этой жизни, находясь вдалеке как от света, так и от тьмы. Думаешь такой жалкий изгой как ты им был нужен? Или же такой жалкий изгой как ты защитил бы их? Ты же ничтожество, жалкое и потерянное. Ты напуган, словно маленький хат. Тебе не достаёт силы воли открыться тьме и освободится от оков. Наверняка ты сейчас думаешь, этот тип меня прикончит, если я что-то сделаю или же она меня убьёт, не дав освободится. Твой страх уничтожил тебя до того, как ты попытался бы что-то изменить даже сейчас изгой. Твой страх и неверие в себя погубили тебя по жизни, они погубили тебя и теперь. Неужели жалкая тварь, подобная тебе так и останется щенком? Весь мир будет повелевать тобой, словно игрушкой? Ты послушный инструмент не так ли? ты раб? Хорошо быть рабом? А может тебе нравится быть рабом? Вечность подчинятся этому миру, ходить словно пёс, которому кинули кость после очередного задания. Тебя называют по имени и ты бежишь словно пёс. Быть может ты послушный домашний наутолан, которого кормят объедками? Тебе не стыдно так, жалкая зелёная тварь? Хотя о каком стыде ты говоришь, ведь временами в минутах одиночества, такое ничтожество, как ты себя жалеет и, неужели плачет? Хочет пролить слёзки? Я неудачник, я пустота? Такие мысли тебя окружаю изгой? – говорил Мактир безжалостным голосом и его слова отдавались в силе, внутри разума бедняги, который не мог скрыться от этих слов.
- И после этого, после того как ты себя маленький мальчик пожалел, тебя бесит, что люди вокруг тебя не понимают твоих проблем. Эти жалкие твари пытаются помочь, но ты же слишком горд, чтобы принимать чью-то помощь. Тебя бесит, что они не понимают твоей боли,  они неспособны понять, ибо ты сам всё прекрасно знаешь, но боишься. Жалкое ничтожество, которое не может призвать тьму и громко приказать этому миру одной лишь фразой. Ничтожество, которое боится и жалеет себя, - заявил Мактир гробовым голосом, который должен был довести его до ярости и разбудить тёмные эмоции.

Наутолан тряхнул головой, а вместе с тем и встрепенулись отростки, с которыми, как он, наконец, почувствовал, игралась тёмная леди.  С широкоплечего незнакомца, уже его заклятого врага, после стольких слов, Де’тур перевёл взгляд на другого допрашивателя. Она забавлялась, как ребёнок забавляется с игрушкой, дёргая его за всё что можно, разве что, не отрывая полностью.
- Прекрати! – поморщился Нилла, отведя лицо в сторону, когда почувствовал прикосновение до  кончика своего носа, - Да, они для меня ничто, как и вы са…
Громкую фразу пленника прервал резкий поток Силы, который заставил его голову смирно прижаться к платформе.  Он старался, пытался выбраться из этого капкана, сжимая зубы до боли, напрягая каждую мышцу своего тела, настойчиво не желая сдаваться. Но всё было тщетно, женщина была сильней, он чувствовал это, но его напористость отказывалась принимать поражение. Злоба переходила во что-то личное, в личную ненависть к ним.
В глазах уже плыло, тёмная пелена закрывала его взор, дыхание становилось очень быстрым. Наутолан слышал её слова, они словно выстрелы пробивали его голову насквозь. Эти слова, смысл их вгрызался Де’туру в само сознание, он закрыл свой глаз, пытаясь супротивиться, выставить из головы нарушителя, но не мог. Сквозь боль и терзания ему приходилось терпеть и слушать её.
Внутри себя он повторял её слова, каждую букву отчётливо произнося. Его тело слегка дёргалось, возможно, оно тоже пыталось высвободиться от крепких пут, что его взяли мощной хваткой.  Не оставалось ничего иного, как принять её совет. Либо это, либо сметь, как думал он, и она будет долгая и мучительная. Если они не забьют до смерти тут, то оставят гнить в этой камере до конца его дней.
Всё ещё ощущая её присутствие внутри своего сознания, он чувствовал жар, чувствовал невероятный прилив сил, кой раньше не испытывал, который невозможно будет удержать. Тур постарался выровнять дыхание, что получалось с трудом. Он не тушил агрессию, что сидела внутри, в его теле – в своём коконе.  Он сконцентрировался на ней, временно сдерживая, но вскоре пора будет этой огненой бабочке расправить свои палящие крылья, освободившись из своей вечной темницы.
Концентрируйся, приказывал он себе, концентрируйся!  Речи незнакомца только подпитывали ненависть Ниллы. Но отныне внешне он этого не хотел показывать. Он не хотел кормить их своими мелкими попытками выпустить Силу на свободу. Вместо этого наутолан предпринял концентрировать энергию внутри себя,  превращая себя в ходячую бомбу, готовую взорваться в любую секунду. И эта секунда наступит скоро, Нилла чувствовал это.
Речи  назойливого незнакомца только подпитывали внутреннюю бурю наутолана. Он знал, что тёмный держит в руках. Он держал его оружие. Тот инструмент, который смел брать в руки только Де’тур. Любого другого, кто посмел хотя бы пальцем притронуться к серебряному корпусу рукояти, он бы покромсал на месте.  Сила, вернее, её Тёмная Сторона, захлёстывала Тура с такой силой, что он еле сдерживался. Но рано, ещё рано. Кулаки сжались, ногти на органических пальцах до боли и крови впивались в зелёную плоть.
- Нет никакого страха, - более сдержанным тоном, наконец, сказал он, - Нет покоя.
Его глаз раскрылся. Раньше, в глазах можно было увидеть отражение целой Галактики. Это являлось неотъемлемой красотой наутоланских глаз - в них можно было утонуть. Но в эту секунду в его глазах отражался лишь огонь, огонь ненависти и ярости. Глаза - отражение нашей души. Тёмная Сторона взяла верх, она готова выйти наружу. Пора.
Громкий гортанный рёв Тура пролетел по всей камере, мышцы снова напряглись, Нилла дал волю накопившемуся гневу, скопившейся Силе. Его руки со сжатыми кулаками резко взмыли вверх, на сей раз, оковы не смогли противостоять необузданной ярости. С громким и жалким треском они сорвались с платформы, раскидывая в стороны искры. Страшная боль пронзила его руку, его тело, но она отошла на задний фон, гнев заставил падшего забыть о боли.
Лампа над его головой тоже ощутила на себе удар – она лопнула, а обжигающие искры опали на зелёную наутоланскую голову.  Свет исчез. Теперь камера пленника полностью утонула во мраке. Но он не ослеп, он чувствовал своего врага. Тёмная Сторона давала ему зрение. Эта вспышка, нет, этот взрыв, опустошил его. Казалось, что какая-то сторона внутри него умерла навсегда. Что-то убило её или кто-то убил её. Но парень был настолько охвачен гневом, что совсем не заметил этого.
Де’тур почувствовал свободу, снова узды управления Силой в его руках. С победой мои цепи рвутся, повторял он в своей голове, Сила освободит меня. Но на том его действия не закончились. Не медля ни секунды, он сфокусировал зрение на том, кто кидал в него жестокие слова. Шторм ярости внутри давал сил, давал уверенности. Даже после высвобождения внутренней тёмной энергии в теле наутолана продолжала копиться Сила, подпитываемая собственными губительными эмоциями. Но в этот раз они не выходили бесцельно наружу.
Вновь он сконцентрировался,, его окровавленная у пястья рука и протез протянулись в сторону мужчины, кулаки вновь сжались, в голове падшего джедая появилась картина агонии своего аппонента, он представлял, как тот страдает, мучается от физической боли, как он задыхается, жалобно хватая ртом воздух. Сила помогла Де’туру, ведь теперь она снова на его стороне, вернее, в его власти. Тур сказал приёму Силового удушья "фас" на своего обидчика.

Отредактировано De'tur Nylla (2016-01-26 21:27:21)

Заметив, как об твёрдый пол стукнулась рукоять, Де’тур мгновенно наставил на неё свою руку, телекинезом притянув к себе. Но не успел он зажать кнопки активации, как получил порцию искр Силы, которые заставили его отступить на шаг назад. Но не сломили, не повалили. А лишь дали ещё больше повода идти вперёд – к своей цели.
- И я смогу заставить тебя заткнуть свою пасть! - громко выпалил Нилла, делая несколько шагов вперёд и активируя меч, сразу обе фазы, от чего клинок приобрёл внушительные размеры.
Следующие слова тёмного джедая были услышаны, но на них не последовало ответа от Тура. Он больше сконцентрировался на себе, нежели на противнике перед собой. На внутреннем себе, на своей внутренней Силе, которая вновь набирала мощь с каждой секундой. Ему казалось, что ничего вокруг не происходит больше, будто никого нет. Только враг и он, гонимый мыслью и жаждой отомстить.
Поток воздуха и Силы со стороны оппонента тормозил его, но падший упорно, хоть и медленно, шёл вперёд, выставляя перед собой левую руку, создавая Силовое отражение, которое было будто щитом, способным отразить воздействие порывов Силы, обрушившихся на него. Прорычав от лёгкой искры, поразившей его тело, он вложил накопленную внутреннюю ярость в следующее действие, совершая напролом рывок вперёд – к телу противника. Вновь высвободив из себя Тьму, Де’тур совершил лёгкий Силовой толчок, дабы не опрокинуть противника, а сбить с концентрации на своей используемой способности вихря.
Без каких-либо заминок, он бросился напрямую к врагу, издавая озлобленный гортанный крик. Меч держался правой рукой – механическим протезом, это может сыграть некую роль в битве на мечах. Наутолан совершал многочисленные горизонтальные и вертикальные удары, вкладывая в них всю возможную физическую силу, которая вкупе с Тёмной Стороной и собственными эмоциями давала адскую смесь.
Только сейчас он понял, что камеру они уже покинули. А вместе с тем и ту тёмную леди. Никто из персонала не бросался его хватать, никто не собирался помогать ни одной из сторон борьбы. Всем будто было плевать, или у них был свой приказ не вмешиваться в дела. Однако это не так сильно волновало Де’тура, как желание покончить с тем, кого он уже возненавидел всем сердцем.
В глазе наутолана горело адское пламя, в котором виделось его желание убивать. Убивать всех, кто недооценивает его, убивать так же, как он хочет убить своего нынешнего врага.  Тур полностью отдался Тёмной Стороне, она вела его, направляла каждый его удар, делая его смертоносным. Он перестал думать о том, что может с ним случиться. Его накрыла пелена гнева, ярости, но страх уже пропал. Он превратился в нечто иное, что сейчас помогало Нилле двигаться яростно вперёд.
Заткнись, сукин ты сын! – в повелительном тоне  прокричал наутолан, вновь обрушивая на соперника шквал ударов, в которые он вкладывал всю физическую и внутреннюю силу, которую имел.
Взмахи были резкими, скорость ударов возросла. Стиль боя стал более агрессивен, как и сам его владелец.  Наутолан сжимал зубы, при этом рыча как бешеный пёс, брызгая слюной. Каждое движение сопровождалось всплеском тёмной энергии, которая выходила наружу, служа для мужчины инструментом возмездия.  Во время очередных взмахов удары приходились ещё по рядом находящимся поверхностям – по стенам, по полу, по предметом декораций, от чего каждый раз его осыпало палящими искрами, а за его спиной оставались плавленые следы от клинка.

Отредактировано De'tur Nylla (2016-01-28 13:37:44)

Пока клинки разрезали воздух и всё вокруг, сталкиваясь и друг с другом, Нилла тяжело  дышал. Но не от усталости, его сердце бешено колотилось от кипящего гнева. Казалось, что ярости его нет предела.  Он нанёс мощный горизонтальный удар под всем развёрнутым углом перед собой, разрезая по пути в три метра всё, чего может достать длинный золотой клинок.
Услышав хотя бы один совет посреди моря издевательств и оскорблений, Де’тур подумал, что в этом есть смысл. Длинный, почти трёхметровый, клинок труднее контролировать в бою на коротких дистанциях, труднее им вести чужой клинок. Послушав этот совет, Нилла отключил вторую фазу, от чего луч стал обычных для одноручного светового меча размеров.
Один из подавляющих ударов оказался неудачным для наутолана, незнакомец был ловчее, чем казался со стороны. Зелёному пришлось постараться, чтобы не свалиться на пол перед собой, учитывая удар по спине, но в итоге ему не удалось, как только он вновь ощутил на себе толкающую его вперёд Силу. На этот раз он не смог никак защититься, поэтому с грозным стоном свалился на пол, отключив меч, не выронив его, механическая рука держала его крепкой хваткой.
Он не собирался сдаваться, поэтому быстро встал с места, сконцентрировав энергию на толчок Силы, который он бросил в своего противника, сопровождая очередное действие громким криком. Противник не мог не отреагировать на это, должен был поставить защиту, отвлечься от атакующего момента, этим и захотел воспользоваться наутолан, молниеносно бросившись на врага, даже не активируя меч.  Первый удар сжатым механическим кулаком был нацелен на руку оппонента, дабы сильным ударом по пястью кисти заставить его выронить свою рукоять.
В тот же момент другая рука не отдыхала, она быстро набрала в себе энергию для нового толчка Силы, который был нацелен прямо в грудь мужчины. Последним действием наутолан хотел сбить дыхание врага. На каждое движения приходились доли секунды, внутренняя Тьма не давала уставать, она заставляла все мышцы крепнуть, давала безумный боевой дух. Тёмная Сторона давала сил, как ничто раньше не давало, Де’тура захлестнуло волной уверенности, которая граничила с порывами ярости.
Клинок вновь активировался, зарычал как безумный скалящийся дикий зверь, новый шквал ударов обрушился на оппонента, на сей раз они были сильней, механический протез изо всех своих неестественных сил давил на меч, заставляя и золотой клинок Де’тура подавлять вражеский. Каждый удар его был наполнен мощью, которую он черпал из собственного гнева. Нилла заставлял свой гнев подчиняться, вкладывая его в каждое движение, в каждый удар, даже в каждую собственную мысль. Гнев, эмоции, амбиции и страсть выжить и покарать врага двигали им, заставляли каждый раз вставать вновь и вновь, не сдаваясь даже от самой страшной боли.
Каждый раз, когда противник выставлял клинок для защиты, наутолан лупил по нему своим мечом со всех сил, что имел, дабы пробить брешь в защите.