- Пока я спасаю государство, жена спасает запасы шампанского? – он взял предложенный бокал и небрежно опрокинул залпом в себя. Шипучая холодная жидкость заморозила на минуту горло, и вкуса Озай не разобрал. Но меньше всего его сейчас беспокоил вкус. Во рту давным давно пересохло как в пустыне и все попытки заставить слюнные железы работать, представляя, будто сосет конфету, уже отклонялись без раздумий уставшим организмом.  Сутки на ногах небольшое испытание для ситха, но сутки на ногах в тяжелом мундире при страшной жаре  уже больше похоже на тренировку. Будь он простым смертным, ему точно грозила бы сейчас простуда или больное горло, но в служении Тьме есть свои плюсы. Закрыв глаза, он продолжал лежать без признаков движения, чувствуя на себе взгляд жены.  А еще он чувствовал за этой показной иронией ее беспокойство. Только никак понять не мог, с чем оно связано. Даже отказавшись от развития своих талантов в Силе, ее интуиция никуда не делась, часто превосходя даже его собственную.  Значило ли ее волнение, что она предчувствовала или предчувствует какой-то плохой поворот событий? Или же это обычное волнение за благополучие собственного мужа?  Поняв, что так ему от мыслей все равно не избавиться, мужчина поднял веки и повернул голову. Золотисто-медовые глаза уставились испытующе на рыжеволосую прелестницу.
- Разумеется, - она в этот момент исполняла гримасу, выражающую истинное недоумение тем, как он мог, вообще, в оном сомневаться. – Если я их не спасу, то кто? - театральная помпезность зазвучала в голосе, ибо Инара, со скуки, любила «ломать комедию», хотя и знала прекрасно, что уж кто-кто, а этот герой в черном прекрасно понимает, когда это происходит, потому можно было не бояться обидеть его.  – Что? – вскинув брови, развела она руками, обращаясь к нему в ответ на этот пристальный взгляд, не совсем понимая, чего им хочет добиться супруг. – Только не говори, что ты этим так шокирован.
- Нет, - отрицательно дернул подбородком ситх и широко зевнул. Подложил руку под голову, потом вторую и потянулся с наслаждением, растягивая позвоночник.  – Думаю, связан ли твой вопрос с твоим чутьем. Или же ты просто обо мне беспокоишься. Приличия ради, - последнюю фразу он добавил нарочно, уже усмехаясь.
- Ой-ой-ой, - собезьянничала Адрия. – Бедный. Бедный, бедный. Никто его не любит, никто не позаботится. Суровая жизнь ситха – все сантименты только приличия ради. Боги, я сейчас расплачусь, - и жеманно смахнула воображаемые слезы.
- Кривляка, - беззлобно отмахнулся муж.  – Так что там с моим вопросом?
Женщина сморщила нос, скривившись и, потянувшись, ловко выхватила из расслабленной ладони собеседника уже давно опустошенный бокал. Вновь наполнила его, на этот раз для себя, но сделала всего лишь маленький глоток. Потом ее лицо сделалось серьезнее, оставив в стороне шутливые гримаски. Хоть она и не совсем понимала, как ответить, но точно знала, что упрямства Озаю не занимать, если он захотел этот ответ получить, то получит неприменно.
- Мне не нравится это дело, - уже совсем другим, тихим и спокойным голосом заговорила она, снова делая маленький глоток. – Просто не нравится… знаешь, я вроде бы ничего такого не чувствую. Но… но оно мне правда просто не нравится! – лучше мысли в слова сложиться не хотели, как не старалась, очень сложно было объяснить то, что ее мучило. – Я не могу объяснить, прости.
- Я тебя понял, - на лицо нашла тень. Брови сдвинулись к переносице, заложив глубокие складки. – К сожалению поездка действительно безрезультатна. Я ждал большего. – он позволил себе короткий вздох разочарования. Настроение не улучшала ни погода, ни деятельность. Если бы не жена, которая одним своим присутствием влияла благотворно на его душевное равновесие, он уже сорвался бы.  – Ненавижу бессмысленность…. – то ли поделился, то ли пожаловался. Потом резко сел, протянув в ее сторону руку: - Обними меня. – Почти как требование, но знал, что она не воспримет негативно. Слишком часто сама повторяла, чтобы он говорил о подобном прямо. Оно понятно, его вспыльчивая натура могла быть слишком непредсказуемой. В дурном расположении он мог огрызнуться на какие-то сантименты, а в другой раз был совсем не против. Адрии было куда проще не лавировать, гадая, по его настроению, а услышать от первоисточника.

Отредактировано Ozay Keto (2016-12-15 19:10:07)

Озай скорчил гримасу, более чем ярко выразившую его отношение к ситуации. Но спорить не стал, отодвинулся и перемахнув обе ноги на одну сторону, с неохотой, но встал. Поправил китель, застегнул , пригладил взъерошенные волосы. Подумав, уцепил бутылку в которой еще что-то плескалось, бахнул прямо из горла без сантиментов. С некоторыми людьми трудно говорить на трезвую голову и визитер был из их числа. Потом положил руку Адрии под подбородок, наклонился и поцеловал жену. Отстраняясь с видимым и нескрываемым сожалением, скомканно улыбнулся:
- Я люблю тебя, - и двинулся своим широким энергичным шагом на выход. 
Инара проводила супруга взглядом, прежде чем позволить себе не менее долгий и тяжелый вздох. Шутка ли, но радужное поутру настроение было окончательно испорчено. Адмирал Клайд, будучи мужем ее подруги «по несчастью», в каком-то смысле, считал нормой заявляться к ним в гости по любым вопросам более-менее государственной важности, но сегодня, в который раз, намеревался вести дебаты по Иридонии. Это означало только одно – Озай через пару часов будет в настолько отвратительном настроении, что всем лучше прятаться. Хотя – возможно ли спрятаться от ситха? Каждое явление кого угодно по вопросу Иридонии угрожало ей потом целым товарным составом вымотанных нервов. У ее милой подруженции на все был простой ответ – мол, на что тебе супружеское ложе? – вот только одно дело адмирал, другое… сами понимаете. Здесь не кинешь залихватской подножкой на кровать, здесь есть большой риск, что сначала сработают боевые рефлексы у супруга, и сама улетишь, а потом уже тебе станет совсем не до ласк. Вздохнув, Адрия выудила еще одну бутылку….

спустя несколько часов....

Прокуратор ненавидел эти встречи…. Три часа нексу под хвост. Три часа. Он не узнал ничего нового, от гундежа адмирала весь хмель выпарился за десять минут. Оставшееся время ситх просидел молча, делая умный вид. Хотя с куда большим удовольствием прибил бы этого надоеду. Иридония. Треклятая Иридония все еще ухитрялась создавать проблемы. Но! Тьма побери, почему решать их должен он? Это скорее юрисдикция армии. И сейчас сидя в кресле, запрокинув голову, имперец наслаждался наступившей тишиной. Адмирал уже покинул дворец.  Хорошо. Я счастлив. Оттолкнувшись от подлокотников, он направился наверх. Прежние мысли давно выветрились, он чувствовал себя испачканным и вымотанным. Сейчас если и хотелось оказаться поближе к жене в постели, лишь для того чтобы уткнуться ей в шею и уснуть. Двое суток без сна делали свое дело. Из под самоконтроля начало пробиваться неудержимое раздражение. Его злило все, но более эта Иридония. Красивая ваза дернулась и полетела в стену, осыпавшись с грохотом сотней осколков, только вспышка совсем не помогла.
- Адрия! – гаркнул раздраженно мужчина, входя в комнату. Он нутром чуял, что разнесет сейчас что нибудь еще без успокаивающего влияния супруги. Но рыжеволосая бестия имела привычку пропадать внезапно по своим делам. Конечно, он старался признавать за ней это право. Но выходило из рук вон плохо. В такие минуты он рано или поздно ловил себя на мысли, что значит для нее что то меньшее чем какие то дела. Это не улучшало настроения. Вот и сейчас, не услышав мгновенно ответа, Кето принялся наматывать круги по спальне. На ходу резкими движениями расстегивал китель и матерился сквозь зубы. Покончив с ремнем, принялся за застежки. Разобравшись с ними, стянул китель и швырнул на кресло. Оставшись в рубашке, брюках и сапогах, замер.
- Адрия! – рявкнул еще злее. В ответ опять тишина. Пнув ни в чем не виновный комод, ситх сорвался с места в сторону балкона.  Трудно допустить, что оттуда она могла не услышать. Дверь то открыта. Но все таки лучше убедиться лично в том, что и на балконе ее не было. Только полупрозрачное платье что было на ней эти три часа назад, одиноко лежало на шезлонге.
- С-скажите на милость, - сквозь зубы прошипел Озай, сминая ткань в руке. – И куда вас понесло в нижнем белье, с-сударыня? – недостаточно умом понимать, что вряд ли жена куда то именно так и ушла. Вероятнее сняла платье, дошла до спальни, переоделась и ушла. Вероятнее. Но эмоции это эмоции, им это объяснить сложнее. Дай волю, они нарисовали бы ему картину что жена в неглиже сиганула прямо через балкон к тайному любовнику. Сжав тремя пальцами переносицу и зажмурившись, второй рукой упираясь в бедро, он с присвистом вздохнул. Жалкая попытка успокоиться.
- Дорогой? – Адрия, перешагнув через порог, была удивлена, застав супруга на балконе. Без особой надобности благоверного в такую жару было сюда не вытащить, но он здесь, в позе, которая всем своим видом выдает его взбешенное состояние. – Ты меня звал или мне показалось?
- Где тебя ракгули носили? – дружелюбности в его голосе не прибавилось. Желтые глаза светились двумя огнями в тени ресниц, лицо было напряжено. Ярче выступил шрам.
- Выбирала цветы для ужина, - невозмутимо сообщила Инара, аккуратно приближаясь. Ее взгляд выражал серьезную обеспокоенность, но она успешно таилась за заботливой нежностью. – Ты же знаешь, я всегда это делаю в это время.
- Может быть, - с неохотой через паузу, но признал. Голос все еще был раздраженным, но звучал тише. Он протянул руку, опустил ее на плечо женщине и потянул ее к себе. Так и застыл, одной рукой обнимая ее, второй подпирая себя. Пошевелил челюстью, пожевал собственную губу, попыхтел, посверкал глазами, но притих.
- Клайд – сука,  - с ходу ни к месту сообщил вдруг жене и чмокнул ее в макушку. 
Адрия, все это время стоявшая неподвижно и лишь обнимающая мужа за талию, чувствующая его нервное неровное дыхание на своих волосах, позволила себе улыбнуться с облегчением. К этой эксцентричной фразе тело, к которому она была прижата, медленно, но верно утрачивало напряжение мышц, значит, боевой настрой потихоньку отступал, и супруг становился способным к адекватной коммуникации. 
- С чем же таким он пристал к тебе на этот раз? – подняв голову, чтобы видеть лицо Озая, осторожно задала вопрос.
Отвечать ему не слишком хотелось. Кето нахмурился и сморщился, точно съел что то гадкое.  У него не было от нее секретов. Эта маленькая рыжая лисица называла подобное «недоверием» и тут же начинала играть в эту игру вдвоем.  Против госсекретов что может обычная женщина? Только Адрия не была обычной. Вроде всего делов – не ночевала дома. Где была? – Секрет. Ради твой безопасности. И улыбка. Ехидненькая. Гаденькая. Люби он ее чуть меньше, поднял над полом и тряс бы как дерево с созревшими плодами. Пока не посыпятся. Ради твоей безопасности! От одной этой фразы в голову тут же лезла ересь. Вот только прокуратор жену обожал. И очень скоро смирился, предпочитая быть откровенным. Тем более что Инара часто давала дельные советы. Вот и сейчас ему не хотелось отвечать не секретов ради. Просто не хотелось даже вспоминать.
- Очередной бунт, - сухо вышло. Но глаза его смотрели на женщину с теплотой. Он все еще обнимал ее рукой за плечи и не торопился отпускать. – Почему Клайд считает, что в ошибке его солдат виноват я? – риторический вопрос. Вздох тому подтверждение, и ситх наклонил голову, прислонившись лбом к лбу жены. Закрыл глаза. – Можно я просто прикажу орбитальную бомбардировку периметра? Бесят они меня. Бесят.

Отредактировано Ozay Keto (2016-12-16 00:33:59)

Тремя неделями позже.

Воздух пропах  гарью. Прокуратор аккуратно шел по свежему пеплу, перешагивая трупы и обломки. Тяжелые полевые сапоги оставляли за собой четкие рифленые отпечатки, хотя ступал мужчина как всегда мягко, но набойки на каблуках отстукивали ритмом каждый шаг. Клац. Клац. Пожар вскинулся быстро, за считанные минуты пламя охватило все поместье. Вырванные из опор по частям тяжелые колонны уже давали право полагать, что взрыв был немалой силы.  То что не погибло от него, выгорело в пламени пожара. Найти что-то тут будет трудно и от этой мысли ситха охватил озноб. Уже третий взрыв, все службы подняты по сигналу чрезвычайно ситуации, но никакого толку. Таинственный убийца снова и снова ускользает, не оставляя улик. Сам Кето уже три недели не был дома, и беспокойство за семью становилось все сильнее. Мудрено ли, ведь покушения совершаются именно на влиятельных людей Империи.  В какой момент возьмутся за его дом? Не в этот ли, когда сам Прокуратор мечется у ракгулей на куличках? Кто-то скажет безумие. Но от волнения безумным становился сам темный. А этот или эти безумны уже давно – двое влиятельных чиновников. Теперь адмирал.
От особняка не осталось и целого камня. Взрыв был такой силы, что разметал все по округе. В том числе останки адмирала и его домочадцев. Кто-то знал, что он отправится на этой неделе на уик-энд в свой загородный дом. Заложил бомбу. Не думаю, что сидел и ждал. Значит, таймер? Но для этого насколько точными должны были быть его знания о распорядке дня?  Кто-то из окружения? Но у адмирала с чиновниками не было общего штата.  – перешагнув через покореженный остов чего-то уже непонятного, Озай вышел к площадке, бывшей эпицентром взрыва -  здесь, как муравьи, копошились его люди. Их действия были умелы, не приходилось сомневаться, но пыль подняли такую, что черный мундир мгновенно стал серым. Выудив из кармана платок, ситх прикрыл им лицо, держа в ладони.  В Силе место казалось воплощением ауры смерти. Все произошло мгновенно, взрыв застал хозяев врасплох. Никто из них не был испуган. Никто не ждал смерти. Они были счастливы. Закрыв глаза, Озаю показалось, что он видит их смеющиеся лица за праздничным столом.  Но теперь здесь царила тень и смерть, он ощущал физически ее давящее влияние. Он чувствовал потусторонний холод. Но в этот холод вдруг вплелась какая-то яркая красная искра.  Она манила его куда-то в сторону.
- Сэр! – окликнул его откуда-то сверху один из офицеров. Прокуратор медленно поднял голову, впившись тяжелым взглядом в гибкую фигуру оперативника. Тот аккуратно перевешивался через  кованые перила лестницы. Та часть дома сгорела, но  была в более целом состоянии. – Сэр. Кажется, я кое-что нашел,  – массивная фигура двинулась к лестнице. – Осторожно, сэр,  - нелепое предупреждение. У меня самого есть глаза. Я в состоянии видеть, что надежность этого места сомнительная.
- Иди, - буркнул через прижатый платок ситх, наступая на первую ступеньку. Метал скрипнул под его подошвой, и Озай замер на мгновение. В Фолке, том парне что звал его, веса килограмм 60. Вес самого прокуратора в обмундировании превышал его килограмм на тридцать. Скривившись от нехорошего предчувствия, мужчина все-таки наступил всем весом, сделал шаг. Второй. Фолк уже давно стоял наверху, на том, что осталось от второго этажа. Стоял и ждал босса. А босс шел со скоростью улитки, проверяя каждую ступеньку. Но Сила была милостива, и он добрался без приключений, хотя обрадовался только на миг. Потом Фолк двинулся ко второй лестнице, ведущей на чердак. Точнее, к тому, что от лестницы осталось. Она выгорела, и торчала двумя беспомощными головешками из проема. Офицер, подпрыгнув, ухватился за края, подтянулся и исчез в проеме. Прокуратор выругался сквозь зубы, но повторил маневр. При его росте прыгать не пришлось, достаточно было просто поднять руки. Но зато и подтянуть девяностокилограммовую тушу внутрь было труднее. Хотелось надеяться, что находка парня хотя бы стоила всех этих трудов.
- Крыша должна была обвалиться, - зачем-то комментировал очевидное ситх, осматриваясь.
- Да, сэр, - кивнул Фолк, боком-боком двигаясь по одной из бетонных балок.  – Согласно старому плану дома старая часть чердака дома вся из дерева и ковки. Никуда не внесено, что совсем недавно в этой части дома несколько деревянных балок прогнили от старости, и адмирал распорядился их заменить. Поэтому крыша устояла. Хотя и на честном слове. – офицер остановился возле одной из покосившихся труб, аккуратно разгребая в сторону угли. И взгляду ситха предстал характерный контейнер. Дистанционное устройство пуска.
- Вот значит как, - хмыкнул ситх с ожесточением. – А мы не бедствуем…. – это штука была довольно дорогой. Чаще всего использовалась на шахтах, когда раскладывались заряды. Подключались к сердечнику. На расстоянии действия сигнала ставили такую коробчонку. И все, не нужен таймер. Достаточно просто нажать одну кнопочку на пульте, который подает сигнал на этот приемник, а уж он оттает сигнал на срабатывание сердечника. Десять секунд,  и взрыв. Плюс в том, что связаться с преемником можно с расстояния в тысячи километров. То есть, убийца мог быть вообще на другой планете. Но, пока Озай рассматривал приемник, стряхивая перчаткой пепел, чтобы рассмотреть надпись, Фолк отвлекся куда-то за приемник.
- Сэр, - покопавшись в золе и проводах, он вдруг что-то извлек. И протянул на открытой ладони ситху. – Посмотрите.
Взяв пальцами, затянутыми в перчатку, странный черный предмет, прокуратор второй рукой обтер копоть и сажу. И едва не вздрогнул. В его руке блестел оттертым боком перстень. Крупный янтарь даже в полумраке переливался, и не узнать его было трудно тоу, кто хоть раз видел. Очевидно, Фолк узнал его тоже, потому что лицо его вытянулось. Офицер поднял расширившиеся глаза на начальство, явно собираясь что-то сказать. Но пока он искал слова, кроме:
- Сээр?... – глядя на побледневшее лицо начальника, делая короткий шаг назад, Озай внезапно вскинул руку. Несчастного оторвало от пола, с силой врезало головой в угол каминной кладки, а потом швырнуло вниз на пол. Пол под действием немалой и невидимой Силы заведомо провалился, полетев вниз большими кусками, а за ними летело вниз и тело офицера. Он был еще жив и бессмысленно махал руками, будто хотел за что-то уцепиться, но ударился о торчащую балку, нелепо крутанулся в воздухе и затих. Вниз рухнул уже безжизненным мешком плоти и костей.  Внизу началась паника, ситх это слышал. Он стоял на единственной оставшейся балке, слегка покачиваясь. Но его шатало не от слабого равновесия, а от осознания того, что он держит в руке. Задумчиво сунув перстень в карман, предварительно обмотав в платок, ситх медленно начал отступать назад. Ему не составило бы труда просто спрыгнуть вниз, но никто из присутствующих не знал о его темной сущности, и сейчас было явно не время эти тайны раскрывать. Грудину изнутри жгло огнем бешеной ярости, и  он едва не сверзился следом за Фолком раза два, потому что не попал каблуком на балку. Всего контроля не хватало, чтобы держать себя  в руках. Глаза горели желтым пламенем, а ноздри трепетали даже отсюда ощущая терпкий запах свежей крови. Он только что убил одного из самых верных своих людей. Убил – за что? Не думая, убил. На инстинктах. Но как же иначе? Нетрудно узнать вещь, которую сам выбирал. Вещь, которая была в единственном экземпляре в мире. У нее похудели пальцы… кажется. Или я ошибся с размером. Почему  я не могу вспомнить? Она жаловалась, что оно постоянно сваливается… кажется.
- Сэр? Сэр?! - ситх мотнул отяжелевшей головой, щурясь. И даже не сразу сообразил, что уже стоит посреди лестницы, ведущей на первый этаж. Ступеньки опасно дрожат, и  никто не решается подняться к нему.  Он обводит мрачным мутным взглядом присутствующих. Они думают, я в шоке.  Конечно, я ведь тоже мог рухнуть вниз. Так они думают. Хорошо…
- Узнайте мне списки, кто закупал в последние полгода приемники ТС-6Р-ноль, - глухо отозвался пошатывающийся прокуратор, едва только закончил спуск. – Наверх никому не ходить.  Фолка убрать в капсулу. Сообщите семье. – Отчеканив все приказы все тем же полусомнамбулическим голосом, ситх не останавливался, продолжая идти вперед. Ему срочно необходимо было уйти отсюда. На свежий воздух. Скорее. Иначе никаких гарантий уже не оставалось, его потряхивало от ярости, обиды и еще целого набора эмоций. И могли пострадать все, потому что хотелось до зуда в ладонях просто распустить на атомы все это место….

- А я поражен как настойчиво моя жена хочет моей смерти, - поднимаясь по лестнице, буркнул граф. – Смотрю, ты нацелена точно привлечь внимание налоговых служб Империи с вопросом «Откуда у скромного прокуратора столько денег, сколько драгоценностей на его жене»? – тон был агрессивным и крайне мрачным.
- Разумеется, ты раскусил мой план, что же делать? - опечаленным голоском пропели сверху, подыгрывая затеянной пьесе. Облокотившись на опорную колонну, Инара стояла, улыбаясь, и смотрела вниз. Говорить серьезно такое Кето бы не стал, она была уверена в этом. Почти уверена, если признаться честно, потому что всем известно – хейпанские аристократки не страдают недостатком денег, тем более, на свои платья, и доход мужа не при чем. Но при этом ситха иногда одолевала беспочвенная ворчливость, а значит, был шанс сказанному быть не игрой.
- Поздновато, жаль, - еще мрачнее рыкнул себе под нос прокуратор, преодолевая последнюю ступеньку. Теперь он стоял рядом с женой возвышаясь над ней почти на целую голову.
- Что? – игривость сдуло, как восточным ветром.
- Поздновато раскусил, - огрызнулся темный и развернулся на каблуках. После чего обогнув жену двинулся дальше по коридору, в сторону кабинета.
«Здрасти, приехали», выругалась от души про себя женщина, совершая маневр разворота и спешно направляясь за «сбежавшим» с поля дебатов супругом. Такое поведение было не новым, просто крайне неожиданным именно сейчас, и Инара спешно прокручивала в голове варианты того, где ж и как она могла так провиниться; вроде и негде. Был вариант, что благоверному просто шлея под хвост попала – вот этот вариант более чем стандартный. Стать раздражительным и агрессивным ситх и впрямь мог на ровном месте, тем более, возможно, опять что-то не поделил со своим братом. «Нет, с братом вряд ли. Тогда бы тут полыхали молнии и гремел гром, возможно, в прямом смысле», осадила саму себя женщина. Она успела догнать его ровно в момент входа в кабинет и юркой мышкой заскочить внутрь прежде, чем телекинетически дверь была захлопнута, едва не прищемив подол ее прекрасного платья. Часы показывали двадцать минут до вылета….

Ситх прекрасно знал, что жена вошла. Иное было бы странным и делало его навыки сомнительными. Но вместо сантиментов или слов он остановился перед единственным окном, щурясь на свет. Водрузил ладони на пояс и расслабил руки. Весь вид напряженной спины говорил о нежелании что либо говорить. В идеале призывал оставить прокуратора в покое. Озай же даже не надеялся на это. У его супруги была черта непомерного любопытства, чем дольше он будет упираться тем сильнее станет наседать она.  Наорать? Если бы это помогало. К тому же гнев удушающей волной клокотал внутри, если начать орать можно потерять контроль, и высказать больше чем стоит. Что еще хуже, потерять контроль можно полностью и тогда никто не гарантирует физической безопасности присутствующим. Поэтому он просто остался молча стоять. Делать вид, что никого здесь нет.

Ни для кого в Империи не было уже секретом, что одна черта с братом у прокуратора точно была общей – редкое, просто-таки ослиное упрямство.  Но, вместе с тем, Озай был менее злопамятным, или, проще говоря, дуться не умел. Чтобы дуться, нужно иметь терпение, а терпением боги ее мужа обделили, но в этом и был свой плюс. Бесполезно допрашивать это воплощение недовольства сейчас, все равно не скажет, еще и упрется, зато всегда можно зайти иначе, даже если это означает потерю времени.
«И черт бы с ним, с адмиралом, подождет», решила про себя уже наученная горьким опытом леди Кето. Ситх никогда не признается, но невнимание к своей особе порядком задевает его самолюбие. При внешней самоуверенности в нем каким-то чудом в такие моменты доминирует внутренняя неуверенность в себе, и потом можно нажить более долгоиграющий конфликт, потому что так просто ей это не простят. Лучше уж один раз оправдаться за опоздание перед адмиралом, чем две недели носиться с извинениями за обидевшимся мужем.
Поэтому просто приблизилась и обняла мужа за талию со спины, прижавшись щекой к левой лопатке.

Прокуратор уже не вздрагивал, когда Адрия вот так внезапно, особенно со спины прикасалась. Он давно привык к ее присутствию. К ее постоянному вторжению в личное пространство по воле его и против нее. Жена стала неотъемлемой частью…. Но сейчас он вздрогнул. И сам удивился и ужаснулся одновременно. Доверие вещь хрупкая. Невосполнимая. Она дается в руки лишь один раз. Весь путь сюда он занимался медитацией. Пытался изгнать из головы даже крохи тех мыслей. Давил на отсутствие серьезных улик. Но все было бесполезно, Озай понимал это, потому что убил человека. Если это было первой реакцией, значит о предательстве он сам подумал первым делом.  Он не доверял никому, но осознание того, что оказывается не доверял и жене приводило к ощущение глубокой внутренней пустоты. Будто из него разом вынули все нутро. Оставили только внешнюю оболочку из кожи и мышц.
- Я…, - начал было он и замолчал. А что я? Что я хочу ей сейчас сказать? Что я ей не верю и никогда не верил? Что я убил преданного мне офицера? Что я? Что нашел ее кольцо? Это безумие. Оно могло попасть туда несколькими способами и это скажет любой. И лишь один из способов мог бы привести к ее вине. Лишь один….  Поддавшись нервному порыву, ситх стряхнул ее руки и отошел. Резкое движение. Раздраженное. Так мечутся разозленные звери что в любой момент могут напасть.