Время. Время. Лица..прошлые и настоящие...голые стены и вмонтированный в пол крепкий стол, смахивающий на прокрустово ложе или прозекторскую кушетку одновременно. Что Дюк забыл в этом месте... И... где вообще находилось ЭТО место? Вопросы...вопросы... голова была как в тумане. Дюк сознавал, что на нем по прежнему надет скаф и у его ног издает подозрительные звуки спецконтейнер с рядом светящихся огоньков на панели. А вот аскетичность обстановки тут же навеяла ему не совсем приятные воспоминания, так что слова и уход давешней сопровождающей прошли незамеченными. Дюк плюхнулся на стул...и погрузился в собственное подсознание.
Кабак "Маленький вуки" всегда оставался самым грязным и дешевым кабаком в окрестностях космопорта Мос Эйсли. Выглядел он соответствующе – как темный бетонный сарай с облезлыми стенами. Железные столы, местами поржавевшие и помятые, были вделаны прямо в голый пол. Окон в кабаке не было, их заменяли старые голоэкраны на стенах – покрытые сетью трещин, плохо настроенные, транслирующие рекламу местного производства. Под ногами посетителей всегда мерзко хлюпала какая-то дрянь, фильтры в дверях сгнили, и с улицы просачивается песок и языки зноя песчаной планеты. Деко знал, что такие заведения с удовольствием демонстрировали в голосериалах о благородных пиратах – для создания атмосферы полного морального разложения главного героя. Вот только на голо чаще встречались полуодетые распутные красотки и суровые звездные капитаны, напивающиеся в одиночку. Их прически были тщательно уложены первоклассными стилистами, а потертые и заштопанные костюмы шились на заказ лучшими портными киностудий. Дюк с удовольствием побывал бы в одном из таких заведений. Но, увы, к его услугам был только "Маленький вуки" где не было ни красоток, ни бравых капитанов. Здесь обычно собиралась местная шваль, пытаясь толкнуть пару лишних доз спайса усталым портовым рабочим. Работяги, ничуть не похожие на бравых капитанов в отставке, нагружались дешевым синтетиком до гоморрианского визга и вместо славной потасовки блевали на столы, а сами потом валились на пол, в вонючую жижу. Где и оставались валяться либо до прихода местного патруля, либо до санитарного часа, когда вышибалы "Маленького вуки"  закрывали двери на вход и начинали вышвыривать наружу то, что можно было с натяжкой назвать разумной органикой. Единственное, что роднило эту помойку с киношными кабаками, было то, что здесь никто не задавал лишних вопросов. Никому и никогда. И только поэтому Дюк Деко, капитан  "Радужной кометы" приходил сюда, когда его "ласточка" садилась в космопорте Татуина. Он прятался в самом темном углу, заказывал бутылку дорогого пойла и медленно ее опустошал, пытаясь убить те шесть часов увольнения, что полагались ему как и всему экипажу. Он не любил это время. Все дела были сделаны, товар сбыт, деньги за него получены, и больше нечем было себя занять. Команда получала выплаты и увольнение на шесть часов. Кутить или еще чего. Потом сбор на корабле, работы на борту, совет и следующее увольнение, если не подворачивалось какого-нибудь подходящего дела.
Не все уходили "на берег". Сайбер, например, всегда оставалась – бухгалтерия их небольшого "предприятия" для нее была дороже любых удовольствий в порту. Иногда Дюк завидовал ей – гениальной и умной девчонке, способной разобраться с любой бюрократической бумажкой или сложным договором. У нее всегда найдутся дела, ей некогда было скучать. А еще Рианна с некоторых пор могла часами болтать с Кай-Харой ни о чем и даже не замечать этого. А он – не мог.
Когда его команда выполняла все задания и отчитывалась о проделанной работе ему, капитану, на Деко нападала жесточайшая тоска. Если больше не находилось тем для делового разговора, он под любым предлогом сбегал с корабля, потому что любая беседа с кодру-джи превращала его жизнь в ад. Нет, обсудить дела – это запросто. Он мог сутки напролет обсуждать с Кай новую операцию. Но когда не было этого железного прикрытия, за которым можно было укрыться, как за силовым полем, он предпочитал трубить отступление. Отступал с позором, прятался в ближайшую дыру, стараясь не думать о том, что могло бы случиться, останься он с этой малышкой наедине. Ведь тогда ему бы пришлось говорить с ней о чем-то кроме работы. Или заниматься... Тем более кодруджийка по всему была может даже и не против...
За последние два года Дюк пробовал, честно пробовал, поддержать обычный разговор с навигатором целых пять раз. И всегда выглядел непроходимым идиотом, неспособным связать даже пары слов. Он, Дюк Амадей Деко, пройдоха и славный малый, капитан самой удачливой вольной команды, наводящий ужас на подчиненных одним взглядом, выглядел как сопливый пацан. Мысль о том, чтобы просто пообщаться с Кай-Харой – не как с подчиненной, а как с очаровательной  женщиной с острым язычком – ввергала его в самую настоящую панику. Он отчаянно боялся выдать свои чувства случайно вырвавшимся словом или взглядом. Он не хотел выглядеть болваном. Бегство – вот что его всегда спасало.
И он уходил с корабля, чтобы погрузиться с головой в следующий круг ада, заменявшего ему жизнь. Когда Дюк оставался наедине с собой, из памяти всплывало другое лицо, ничуть не напоминавшее лик многорукой экзотки. Его проклятье и печать. Бледные чувственные губы, каштановые локоны, отброшенные за спину, блеск озорства в зеленых глазах... Кира. Та, что всегда будет стоять у него за спиной.
Помогала только выпивка. Дюк садился за столик, наливал стакан и медленно цедил едкое местное пойло до тех пор, пока образ мертвой подруги не становился мутным, а потом и вовсе превращался в смазанное пятно. Иногда он оборачивался портретом Тайк, и тогда Дюку становилось еще хуже. Контрабандист так и мог решить, что страшнее: его прошлое, что навсегда останется с ним, или его настоящее, которого он может лишиться в любой момент. Но когда они сливались в одно – разум давал сбой.
Это был замкнутый цикл, бег по кругу, где день за днем возвращаешься туда, откуда начал путь. Дюк ненавидел эти серые дни в портах, когда нечем было себя занять. Он не мог погрузиться с головой в работу, и ему оставалось только заказать новую бутылку, а потом наугад брести сквозь алкогольный туман в порт, чтобы найти корабль и свою койку. А потом открыть глаза и начать все сначала – до тех пор пока не подвернется новое дело. Каждый новый рейс, каким бы опасным он ни был, Деко принимал как дар небес. Только так он мог вырваться из персонального ада, где его рвали на части два демона с женскими лицами, и начать играть роль контрабандиста. Но он не был бравым молодцом без страха и упрека...
Дюк вынырнул из хаоса воспоминаний и поднял  пластиковый стакан. Поднес его к лицу, втянул носом кислый аромат какого-то напитка и отпил крохотный глоток. Сколько еще ему ждать?
Дюк только собрался с духом и решил, что пора начинать "качать права" – пока он не превратился в лужицу расплавленной плоти. Он вытянул уже даже руку, чтобы опереться о столешницу  и подняться на ноги. Когда появилась женщина...
Светлые волосы падали ей на плечи, прямо на черную кожаную форменную куртку. Черные "дудочки" брюк туго облегали стройные ноги и прятались в высоких кожаных сапогах с острыми носами. Дюк подозревал, что этот костюм ему был явно знаком, но так и не смог понять откуда. Он знал одно – она была великолепна. Синие пресиние глаза, острый носик с едва заметными веснушками, платиновые кудри... Она что-то говорила, но...глаза...глаза были жесткими и взгляд снова давил на контрабандиста.
– Договориться? – бесстрастно спросил капитан, хотя прекрасно уже понимал, что разговаривать придеться много и по большей части совсем не ему.

***
Когда Джейк Кобрински вошел в кают-компанию "Кометы", злость и обида на пропавшего капитана уже прошли. Этому немало поспособствовали полпачки мерзких на вкус и на вид таблеток, что старпом всегда носил с собой. Да у Джейка были некоторые проблемы с психикой, но таблетки он пил, только когда нарисовывался форс-мажор и нужно было срочно прийти в себя. Как сейчас.
Его ждали. Едва переступив порог кают-компании, Синий был сразу вознагражден гневными взглядами – он все-таки долго пытался осмыслить случившееся на том гребанном "призраке", а в отсутствие хотя бы одного члена команды совет не начинался. И уж конечно он не начинался без старшего помощника, которому, честно говоря, полагалось первым являться на совет команды. Расправив плечи и вызывающе выпятив подбородок – пусть кто-то только посмеет бросить ему упрек, – Кобрински подошел к столу.
Полированный овал из натурального дерева занимал почти все свободное пространство каюты-компании "Кометы". Это был неофициальный центр фрахтовщика,  его сердце и мозговой центр. Именно за этим столом решались все вопросы, касавшиеся судьбы корабля и команды. Здесь принимались важные решения и слушались доклады, здесь обвиняли и оправдывались, здесь награждали и наказывали... Эта комнатка, где нет ничего, кроме стола, стала для корабля  с некоторых пор капитанским мостиком.
Над полированной гладью стола напротив каждого члена экипажа мерцали пять проекционных экранов. Все они выглядели светлыми одинаковыми пятнами, висевшими в воздухе, и экран старпома ничем не отличался от прочих. Но Джейк, как всегда, сел во главе стола. Это было его законное место, место старпома, откуда он мог видеть всю команду: двое справа и двое слева. Противоположный конец стола пустовал. Это было место капитана, и ведь еще так недавно Дюк действительно сидел там. Но Дюк... Джейк ощутил, как кровь прилила к щекам, и запоздалое раскаянье заворочалось в животе склизким комом. Дружище...
Галасиец почувствовал, как железный обруч боли стиснул виски, и нахмурился. Нет. Ему нужна пара минут, чтобы прийти в себя. Всего лишь пару минут, перед тем как сказать ребятам, что он не знает с чего начать.
– Что, – буркнула Сайбер, мрачно разглядывая старпома, – начнем?
Кобрински окинул взглядом команду. Ри сидела справа, рядом с ним.
Он встретил ее недовольный взгляд и сжал зубы. Рианна Сайбер – пепельная блондинка с бледно-голубыми глазами – вызывала у старпома внутреннее содрогание. Она напоминала ему робота – красивый жутковатый механизм, холодный и бесчувственный. В команде она числилась оператором систем, но Джейк  знал, что в случае неприятностей она не уступит даже Дюку. Он видел, как эта крепкая девица, больше похожая на сержанта военной полиции, расшвыряла кабацкую дрянь в порту Галагара. Тогда она пришла за своим командиром, пьяным в дым и неспособным даже подняться на ноги. И ведь потом она дотащила Деко до корабля. Сама. А ведь раньше Синий считал, что этот подвиг под силу только ему самому. Но все же она сделала это. И сейчас Ри прекрасно понимала, что ждут все от старпома и в каком он сейчас состоянии. В ее глазах Синий читал беспокойство – но не за себя, боже упаси, а за общее дело, которое без капитана могло быстро загнуться. Рианну беспокоила только работа. А мужчины ее не волновали в принципе, что страшно огорчало Джасона, который в первую же неделю на корабле успел отведать стальной хватки мастера-оружейника. Тогда, помнится, механик чуть не лишился некоего органа, который Сайбер полагала корнем многих мужских бед. С той поры Слайн старался держаться подальше от блондинки – к великому облегчению Джейка, что ненавидел разбирать конфликты внутри команды.
Кобрински доверил бы беловолосой кореллианке прикрывать свою спину. Да.
А вот Джасону, что сидел слева, Синий не доверил бы и охраны пустого почтового ящика. Вертлявый парень, сбежавший от рекрутеров своего родного мира, никогда не нравился старпому. Да, этот прохвост ловко умел обращаться с железяками, но он больше был похож на обезьяну – и снаружи и внутри. Постоянно корчил рожи, хихикал, как полоумный, не к месту хохмил... Если бы не Дюк, Синий давно бы вышиб его ко всем чертям. Но они не могли тратить время на поиски нового механика. В этом Кобрински был полностью солидарен с Деко.
– Старпом, – позвала Рианна, – все в порядке?
Два оставшихся места пустовали. Тайк... эта экзотка слишком уж близко к сердцу восприняла потерю капитана...

Отредактировано Duke Deko (2017-12-14 12:08:10)

После предложенного Кобрински дальнейшего плана действий, относительно имеющихся у них имперских данных, мнения в команде разделились. С одной стороны, это давало пусть небольшой, но шанс вытащить Дюка из той ситуации, в которую он попал по собственное неосмотрительности, с другой стороны, и что более вероятно, в точно такой же переплет могла попасть уже вся команда «Кометы», многие из которых итак имели проблемы с законом в имперских мирах. Джейк винил во всем себя, он знал, что ему не хватает лидерских качеств, тех которыми обладал Деко, он не был тем капитаном, за которым люди без оглядки шли в бой, но постарался не показывать эту свою неуверенность при всех, и продолжал настаивать на своей правоте. Наверное, этот спор так и продолжался бы, если бы не звонок самого Тейна. Информатор поведал контрабандистам, что кто-то в Империи назначил солидные награды за их головы, да такие высокие, что деваронец высказал мнение о том, что и сам был не прочь заполучить эту самую награду, не будь у Кобрински компромата, который очернил бы всю репутацию незадачливому бизнесмену. «Вот это поворот», - подумал старпом. Мужчина не ожидал такой молниеносной реакции от большой имперской бюрократической машины, стало быть, той своей выходкой они насолили кому-то конкретному, человеку с высокими рангами, который не был обделен властью.
   Тейн так же передал Синему информацию относительно тех наемников, которые подписались выполнить контракт на их поимку. Некоторых из этих ребят, что сейчас мерцали на экране, Джейк знал лично, кого-то видел впервые, но в целом ситуация была неутешительная. Как только звонок был завершен, спор разгорелся с новой силой.
     – А ну заткнулись все! – рявкнул старший офицер, врезав кулаком по столу. – Это ничего не меняет! Я не собираюсь сидеть здесь сложа руки, пока дроиды-дознаватели препарируют моего друга!
   Синий не понаслышке был знаком с тактикой имперских военных, даже в его родном департаменте, когда из кого-то хотели выбить признательные показания, не чурались использовать эти хитроумные машины. Эти дроиды обладали целым рядом средств и навыков, чтобы скрутить в бараний рог любого бойца, и нет, вы не подумайте, Дюк действительно был хорош, но даже и он не смог бы вынести такого. Казалось, что ситуация уже была готова выйти из-под контроля, Слайн и Кобрински уже держались за рукоятки своих пистолетов, но никто пока не рискнул вытащить оружие первым, зато у коррелианки чесались кулаки врезать обоим мужчинам. В момент, когда уже казалось, что наступила точка кипения, на закрытый канал «Радужной кометы» поступил входящий вызов, который исходил от неизвестного адресата. Старпом кивнул, и Сайбер активировала голопроектор, установленный над их столом.
   Звонивший оказался девушкой. Еще до того как она начала говорить, Синий понял, что эта женщина служила в имперской армии, судя по ее одежде, хотя он не смог сразу определить ни род войск, ни ее звания. Но самое главное, она располагала так нужной им информацией, относительно места-дислокации разведывательного корабля, на котором удерживался их капитан. К сожалению Тайк при этом не присутствовала, а значит информацию относительно этого мира им позже придется отыскать самостоятельно. Женщина в черной униформе навязывала им «сделку», выполнив условия которой, она поможет Деко сбежать из под стражи. Вот так, без каких-либо гарантий со своей стороны. Но ни благой поступок, во имя жизни каких-то там людей на Ондероне, ни тем более успех Имперской разведки, не тронул душу бывшего служителя правопорядка (благородный коп в нем умер в тот момент, когда галасийца поперли из органов, за то что он был представителем «неправильно расы»), Джейк увидел шанс вытащить своего друга из передряги… и то, как она на него посмотрела, словно влезла в душу, забравшись в самые дальние ее уголки, где под слоем черной золы и углей смогла отыскать свет, ту самую «надежду», которой он для нее якобы был.
     – Дай мне всю информацию по Роксули, что у нас есть. – Скомандовал Кобрински, как только голопроектор погас.
   Роксули оказался самым заурядным миром. Здесь не было чего-то выдающегося, что могло привлечь внимание Империи, на планете было несколько крупных и мелких городов, доход здесь составляли в основном легкая промышленность и сельское хозяйство, причем второе значительно преобладало над первым. Ни пересечения торговых путей, ни крупных инвестиций. Если что-то и было здесь, что заинтересовало разведку, то это пока было скрыто от глаз старпома.
     – Мы летим туда. – Твердо заявил Джейк, всем своим видов дав понять окружающим, кто тут главный, и присекая дальнейшие дебаты добавил: – Даже если мне придется перестрелять всех вас, и самому сесть за штурвал. – Мужчина встал из-за стола и уверенной походкой направился к выходу из кают-компании. – Все видели свои рожи на фото? Я хочу чтобы перед прилетом на Роксули ни один гребаный имперец не опознал нас, так что придумайте что-нибудь, как замаскироваться, но не слишком радикально.
   Расчетное время до нужной системы составило около полутора дней. За это время Кобрински подстригся практически налысо, так, что его двухнедельная щетина (на фото он был гладко-выбрит) почти сравнялась по длине с волосами на голове. Галасиец сменил свой прикид, и теперь стал походить скорее на наемника, или бывалого солдата, в летном комбинезоне, который носило большинство «джентльменов удачи», а так же военные пилоты. В назначенный срок «Радужная комета» вышла из гипер-пространства неподалеку от планеты. Как и обещала девушка, перед контрабандистами предстал тот самый корабль, с которым они уже имели дело пару дней назад.
     – Без глупостей. Если что-то случиться – говорить буду я. Но будьте на стреме. – предостерег своих коллег старпом.

Отредактировано Jake Kobrinski (2017-12-18 23:10:23)

Всё‑таки, это случилось… Последнее воспоминание — чье-то лицо, глаза и янтарные всполохи … и темнота.  Было...было еще что-то, но это ЧТО-ТО постоянно ускользало, оставляя после себя чистый мягкий золотистый свет, чуть-чуть окаймленный непроглядной тьмой. Дюк всплыл из глубокого медицинского сна, и его сознание медленно стало "оттаивать".
Слуха коснулось странное жужжание…
Эх, глаза бы открыть, да тело еще не слушается. Дроид, что ли? И судя по издаваемым им звукам, на неплохом репульсоре.
Дроид действительно был довольно современен, но плохо откалиброван. Гравиплатформа, служившая ему средством передвижения, гудела от напряжения и чуть заметно подрагивала, манипуляторы, которыми дроид освободил релаксационную  камеру от содержимого, скрипели и подвывали приводами.
А содержимое было весьма примечательным. Мужчина, лет сорока на вид, хорошо развитый физически, черноволосый и бледный, с заострившимися чертами лица и трехдневной щетиной, одетый в серый облегающий комбинезон без каких‑либо намёков на карманы. На ногах высокие мягкие ботинки, а на запястье левой руки - узкая ленточка неприметного серого медицинского браслета…
Подняв тело над камерой для лечебного сна, дроид, выполняя заложенную в него программу, крутанулся на месте, отчего руки и ноги мужчины как то потешно мотнулись из стороны в сторону, и покатил к стоящему в углу комнаты цилиндру капсулы физиотерапии. Оказавшись рядом с ней, дроид пискнул, обозначив поданный на капсулу сигнал, и цилиндр, зашипев приводами, медленно открылся. Несмотря на разкалиброванный механизм, дроид довольно ловко и сноровисто поместил мужчину в некое подобие кресла внутри капсулы и, издав ещё один писк, откатился в сторону. Створка медкапсулы закрылась, и комната вновь погрузилась в тишину.
Пришло время Дюку Деко проснуться окончательно.

***

В баре кантины "Голова крайта" было темно и тесно. Все столики были заняты, люди сидели даже на ступеньках у сцены, на которой выступал не совсем трезвый музыкант. Пахло потом и кислым лумом, стоял гомон, а глаза разъедал сизый сигаретный дым. Местечко это пользовалось на Раксули заслуженной славой,  а сам его владелец - бармен Дис, крепкий, бородатый мужик, только успевал принимать заказы за барной стойкой. Дела у него шли хорошо. Бар, расположенный в сельскохозяйственном регионе захолустной планетки, приносил прибыль, а темные делишки, которые Дис обтяпывал прямо на рабочем месте, приносили еще ему больше дохода.
Кай-Хара, в темной неприметной одежде и с накинутым на голову капюшоном, сидела у стойки, потягивая икрисовую настойку, и ждала своей очереди перетереть с барменом на счет информации о подозрительных клиентах его заведения. Она, конечно же, видела прибытие в кантину какой-то фигуры в бесформенном балахоне, которая сразу же завладела вниманием бармена. «Заговорщики» о чем-то быстро  переговорили и разошлись. Фигура отправилась в самый дальний угол.  Хотя экзотке их разговора слышно не было, странник был зафиксирован визуально, и кодру-джи даже не подумала расслабиться. Ее бравый старпом сейчас выжидал за углом, чтоб посетить злачное заведение, выбранное местом встречи, точно в назначенный срок.  История того, как на месте переговоров оказались сразу два члена экипажа, когда речь шла о встрече с глазу на глаз только с одним, была достойна отдельного упоминания. Но... что случилось, то случилось.
– Эй, Дис, – достаточно громко сказала кодруджийка на общегале. – Налей мне еще напитка и давай-ка тащи ко мне свою бороду. Я достаточно подождала тебя.
Дис скривился, как от надкушенной дольки каппса, плеснул в стакан и выдал.
– Подожди минуту. Уже иду.
Игрок на банджо на сцене периодически прикладывался к бутылке и, совсем захмелев, завыл что-то лирическое. Песня была странная и грустная, такие песни на Манто-Кодру не пели, и звучала она неловко, словно в дешевый кабак, каким по сути и была "Голова крайта", зашла благородная дама с зонтиком и в шляпке.
Ты живешь, как живешь
И ты не нужен никому,
Но как же странно как же странно,
Что ты не нужен никому.
Вот бы узнать, как бы узнать
Такой секрет, такой секрет,
Глаза закрыть и позабыть
Себя навек, себя навек.
Музыкант сильно фальшивил и не попадал в такт, но песня чем-то неуловимо цепляла. Кай приуныла.
Быть может сон, быть может сон,
Я вижу здесь, я вижу здесь,
Но почему так долог он, так долог, долог он.
Раздались возмущенные крики. Тайк подумала, что народ выражает неодобрение репертуаром игрока на банджо, но тут из толпы, работая локтями, вынырнула бойкая девица. На ней была фиолетовая толстовка поверх чего-то большего, леггинсы и ременчатые высокие сапоги под колено без каблуков. Девушка отодвинула плечом невысокую экзотку и обратилась к Дису, не обращая внимания на то, что тот уже разговаривал с клиентом.
– Эй, друг! Покажи-ка, где здесь черный ход, – спросила она.
Дис, Тайк и опешившие завсегдатаи удивленно смотрели на девушку. Она была симпатичная. Скуластая, а глаза дерзкие и темные, каких кодру-джи и не видывала раньше. Кожу покрывал ровный загар с глубоким, почти перламутровым отливом. Прямые белоснежные  волосы были забраны в блестящий длинный хвост и перехвачены в нескольких местах резинками. Она была не то, чтобы очень маленькая или хрупкая, но ее дерзость в присутствии больших бородатых мужиков и экзотов разной наружности выглядела комично. Бармен, однако, не стал шутить. Опыт говорил ему, что с незнакомцами нужно было быть осмотрительнее киллика.
– Здесь нет черного хода, – сказал он. – А в чем проблема?
Девушка быстро оглянулась на входную дверь, и сразу стало понятно, что у нее за проблема.
– Кухня там? – спросила она, показывая на дверь за спиной Диса, при этом громко прошептав в сердцах. – Что за дыра… кантина и без черного хода!?
Не дожидаясь ответа, беловолосая перемахнула через стойку и метнулась к двери. Тугой хвост мягко стеганул кодруджийку по лицу, чуть не смахнув с ее головы капюшон. Дис попытался схватить незваную гостью за руку, но она ловко, как-то текуче, увернулась и проскользнула в дверь. Все произошло ошеломительно быстро.
– Вот так номер, – хохотнул кто-то из посетителей. – Небось, воровка, надо бы взять ее, Дис.
– Да, – поддержал другой. – Могу поспорить, сейчас заявятся копы и начнут шмонать.
Дис молча кивнул и собрался было идти за девушкой на кухню, но тут снова раздались недовольные возгласы, на этот раз более ожесточенные. Музыканту пришлось прекратить игру и отложить инструмент. Его уже никто не слушал. Четверо по-военному одетых людей подошли к стойке. Это явно были бандиты, причем не мелкие сошки, вроде тех, что сидели в баре, а настоящие, матерые головорезы. На плечах висели новенькие противопехотные бластеры, которые они даже не удосужились снять. На фоне тяжеловесных фигур бандюганов, фигура Джейка Кобрински нарисовалась в кантине достаточно незаметно.

Отредактировано Duke Deko (2017-12-19 18:24:03)