Хочешь кредиток? Работай! Хочешь больше кредиток? Работай, но не совсем честно. Собственно, этим сейчас и занимался Рекс. И хоть его выбор был сделан в первую очередь благодаря возможности летать, деньги всё же были необходимы, к сожалению без них сейчас никуда.

В чём заключается работа контрабандиста? Возить запрещённый груз из одной системы в другую, из одного конца галактики в другой? Нет, не совсем так. На самом деле это тот ещё геморрой – тебе нужны поставщики, желательно надёжные, тебе нужны клиенты, тебе нужны обходные пути… Да мало ли ещё! Нет, конечно можно намалевать на борту своего фрахтовика рекламу в стиле «Контрабанда, быстро, надежно, дорого!», однако бизнес так в гору не пойдёт, до первого же патруля СБ той или иной планеты.

Рексу отчасти повезло – помогли связи отца. И хотя шиставанен не желал полностью отдаваться семейному бизнесу, искренне веря, что в один прекрасный момент он вернётся на службу, за штурвал родного крестокрыла, сейчас такой возможности не было, двери закрыли и приходилось крутиться.
Помещение фрахтовика было темным, всё освещение, в данный момент, составляла лишь голограмма высокого мужчины, с которым Левис вёл «переговоры». Кларк Райдер – «честный бизнесмен», торговец информацией, обладатель дурной репутации и дурного вкуса. Сама его внешность отталкивала – длинный, какой-то непропорциональный, с жидкими усиками и бородёнкой, маленькими, хитрыми глазёнками-бусинками. Упакованный в вечерний фрак он выглядел нелепо и вызывал лишь одно желание – поскорее промыть глаза, желательно с мылом.

Про его репутацию мы вообще промолчим, хотя работу выполнял честно – продавал любую информацию, мог бы даже маму продать, если бы заплатили. И вот с ним-то Рексу приходилось работать – сам ты, будучи «свободным торговцем», клиентов так просто не сыщешь, а мистер Райдер обеспечивал таких же контрабандистов, что и Рекс, заказами, сдирая при этом свою горстку кредиток. Ну и да ситх с ним, каждый зарабатывает как может.

Перечислив необходимую сумму, Рекс получил заказ и сопутствующую информацию. В этот раз дело оказалось плёвое – закупить и переправить партию медикаментов в клинику на Ондероне, доплатив сверх суммы, Рекс бонусом получил имена поставщиков и их координаты. Заказ получен, самое время приниматься за исполнение.
Если хочешь заработать больше кредиток, готовься к затратам. Деньги улетали только так – подкуп СБ и таможни, приобретение медикаментов у поставщиков. Ну не могло всё быть столь гладко, естественно некоторые препараты оказались редкими, другие же и вовсе запрещёнными – к чему докторам с Ондерона такой товар, оставалось не ясным, да и не особо хотелось, главное – Ондеронцы не скупились на кредитки.
Рекс управился довольно быстро, несколько дней полётов и минимум сна, но он управился, фрахтовик был забит по самое не хочу, всё что можно было покупать и продавать не опасаясь сгнить в шахтах, поместилось в грузовых трюмах, что имело статус «запрещено» или не вносилось в декларацию, уютно сидело в потаённых отсеках корабля, не опасаясь быть просканированным и найденным.

На самом Ондероне тоже пришлось чуть потратиться – заказчики не удосужились подкупить таможенников, пришлось вместе с декларацией передать ему сумму компенсационных и угрюмый чиновник лично прошёлся по кораблю, осмотрев всё так, чисто формально. После такого недоразумения Левиса встретили представители заказчика, док тут же опустел и загнанные рабочие тут же принялись вытаскивать на свет божий всё легальное и нелегальное, декларированное и не очень. Закончив с погрузкой, пилота первым классом доставили в местную клинику, где он с большим удовольствие побеседовал с заказчиком лицом к лицу, тот перевёл солидную сумму на левые счета, оттуда ещё на одни и, в итоге, кредитки дошли до Рекса. Пожав руку в знак окончания сделки, Левис отправился восвояси и, скорее всего, так и ушёл бы, не зацепись он взглядом за знакомые черты.

Рекс как раз собирался на выход, проходил сквозь коридор, отведённый под палаты для больных, попутно заглядывая сквозь стеклянные стены в палаты, просто так, от нечего делать. И тут остановился, вернулся к заинтересовавшей его пациентке и присвистнул – по другую сторону от него лежала Дарла, те же черты, тоже лицо, причёска…она выглядела точно так же, как и в их последнюю встречу. Уж на что, а на память Рекс никогда не жаловался. Вот только что с ней могло приключится?

Оглянувшись, Рекс поискал глазами медперсонал и его, к счастью, по близости не оказалось – ни врачей, ни ворчащих медсестёр, ни дотошных и щепетильных меддройдов, словом никого, кто мог бы помещать. С ближайшей вешалки он стянул белый халат, накинул прямо поверх куртки и прошёл в палату. Знаете, в жизни экзотов есть свои плюсы, например физиология. Зрение, обоняния, слух, ловкость или сила, а то и всё вышеперечисленное в одном бокале, как у Рекса. Шиставанен прислушался – помимо работы медицинской аппаратуры тихо, но всё же, слышалась работа всё того же механизма. Это точно была Дарла, вот только прикреплённая к кушетке дека сообщала о ином – эта была не Дарла. Осталось дождаться врача и узнать, что с ней произошло… или встретить кого-то, кого и вовсе не ожидаешь увидеть.

- Говорит имперский челнок "Тайдириум". Запрашиваю разрешение на посадку.
- Челнок "Тайдириум", разрешение на посадку получено, следуйте по указанным координатам.
- Принято. Следую указанным курсом. - пилот откинулся в кресле и оглянулся назад на стоявшую позади фигуру в мышино серой униформе, планки на левой стороне груди выдавали ее принадлежность к имперской командной структуре, - Не думаю, что они оценят весь юмор ситуации, сэр.
Он улыбнулся, сверкнув белизной зубов. Стоявший позади кивнул.
- От Республики всегда ускользает подобный юмор, - улыбнулся в ответ Вертэйн - Я всегда считал, что им не достает армейского юмора. Продолжайте посадку.
С этими словами имперец вышел в пассажирский отсек челнока. Сидевший там отряд из четверых штурмовиков составлял почетный эскорт для Адара. Не обращая на них внимания, Вертэйн прошагал через весь салон ко входу. Штурмовики разом поднялись со своих мест, как только начальник прошел мимо них. Вертэйн мимолетом отметил слаженность их действий. Подобное вполне удовлетворило его. Он остановился возле трапа. Пилот уже как раз сажал челнок.
- Готово, сэр, - отрапортовал он через коммлинк. Адар удовлетворенно кивнул и хлопнул по панели, активируя трап. Когда тот опустился, Вертэйн благоразумно выпустил вперед штурмовиков. В конце концов, пренебрегать подобными вещами не стоило. Население явно не горело желанием радостно встречать имперцев, кидая им под ноги цветы и выкрикивая ударные лозунги. Но учитывая, что на планету Вертэйн прибыл в том числе и по дипломатическим делам, он вполне обладал сейчас дипломатической неприкосновенностью. Во всяком случае он рассчитывал на то, что это сработает в случае чего. Спустившись следом за солдатами, военачальник направился к уже ожидавшему их гравикару. Сев в машину и подождав, когда его примеру последует эскорт, имперец обратился к водителю.
- Я бы сначала хотел посетить госпиталь Изиса, если вы не возражаете, - произнес он. Водитель в ответ кивнул и завел машину. Спустя полчаса они остановились на парковочной стоянке возле искомой больницы. Вновь первыми из машины вышли штурмовики, а затем сам адмирал. В сопровождении своей охраны он направился ко входу. Стоявшие там охранники явно не ожидали прибытия имперцев, а потому несколько мгновений оторопело смотрели на них, а затем кто-то из них все же додумался перегородить тем путь, впрочем сделав это весьма и весьма неуверенно.
- Ээээ... А вам куда? - запинаясь, спросил он
- Я хочу посетить одного больного, который в данный момент находится здесь, - ответил ему Адар. Вертэйн успокаивающе улыбнулся, глядя в глаза охраннику.
- Солдатам нельзя, оружие так же непозволено, - набравшись смелости, произнес тот - Это больница, а потому нельзя беспокоить пациентов.
- Разумное требование, - кивнул имперец, а затем отдал приказ свите дожидаться его здесь, затем извлек из кобуры блатерный пистолет и передал его сержанту штурмовиков, - Позаботьтесь об этом оружие, сержант.
После этой процедуры охранник пропустил адмирала внутрь, и тот направился к регистратуре, где поинтересовался местонахождением некоей Анабель Блэкфилд. Когда ответ был получен, он направился в ее палату. Перед тем, как зайти, он немного задержался, придирчивым взглядом окидывая свою форму. Убедившись, что все в порядке, он вошел в палату.

Отредактировано Adar Vertain (2014-07-21 17:04:50)

Имперец некоторое время изучал незнакомца в медицинском халате. Тот отвечал ему взаимностью. И что-то в нем говорило, что человек... вернее, экзот не мог быть доктором. Что-то такое в нем было, что выдавало его с головой. Может быть, это тот цепкий взгляд, которым оглядывал незнакомец имперца. Или быть может, та поза, которую он принял. Все в этой позе выдавало готовность сейчас и сразу действовать. Шиставанен не выдержал первым.
- Вы что-то здесь забыли, Контр-адмирал? – поинтересовался он. И тут он сдал себя с потрохами. Обычный гражданский, тем более врач, никак не мог знать флотский табель о рангах. Вообще мало какой гражданский мог знать как республиканский, так и имперский табель. А значит, перед ним стоял бывший военный. Бывший? А все потому, что на нем не было формы. Вряд ли такой экзот мог затесаться в ряды имперцев. Во всяком случае Вертэйну не было известно о службе шиставаненов Империи. Да и не стремились они как-то. А значит, оставалось две возможности: или это был республиканец, или пират-контрабандист. Памятуя о прошлом Восстания, скорее всего все вместе взятое.
- У меня аналогичный вопрос, - холодно ответил Адар, окидывая внимательным взглядом шиставанена, - Не припоминаю, чтобы госпожу Блэкфилд кто-либо посещал. Во всяком случае меня бы известили.
Он перевел взгляд на девушку, стараясь убедиться, что с ней все в порядке. Убедившись в этом, он вновь взглянул на незнакомца.
- Кажется, вы ошиблись и вам лучше уйти. – произнес вместо ответа шиставанен. И в этом голосе звучала плохо скрытая угроза.
- Не вам это говорить, - отозвался имперец, извлекая коммлинк, - Я полагаю, что вам стоит самому объясниться, кто вы и что здесь забыли. В противном случае я вызову охрану.
О, как бы он хотел вместо больничной службы охраны вызвать своих штурмовиков. С какой бы радостью он отдал приказ арестовать нарушителя, а затем отправить в казематы. Но нет, в чужой монастырь со своим уставом не ходят, а потому у него не оставалось другого выбора, кроме как вызвать охранников.

- Вызывайте, вызывайте, а заодно можете Имперских коммандос позвать, так, для подстраховки. Мне вот интересно, контр-адмирал, что вы им скажите? Злобный шиставанен пришёл навестить свою знакомую, чем зацепил мои глубоко ксенофобские чувства? – весьма и весьма грубо отреагировал на слова Вертэйна пришелец.
- Не хочу слышать это от того, кто сам нарядился в халат явно не со своего плеча, пытаясь выдать себя за доктора, - Вертэйн продолжал мерять взглядом дерзкого шиставанена - Особенно после того, как этот кто-то нацепил на себя халат, чтобы сойти за врача.
Он пожал плечами и улыбнулся в ответ на зубастую ухмылку шиставанена. Если этот экзот и бравировал, то бравада его прошла зря. Хотя она явно добавила очков в пользу ненависти имперца ко всем экзотам и отдельному шиставанену в частности.
- Это не имперский мир, где вы вольны садить за решётку всех налево и направо лишь из собственной прихоти. Слава Республике и демократии. Здесь я вполне могу свободно посещать того, кого хочу и тогда, когда хочу. Нравится вам это или нет, но придётся смириться или… уйти? - теперь в голосе звучала явная угроза.
- А вы выгоните меня, - с вызовом ответил Вертэйн - Вот прям сейчас возьмите и попробуйте. Посмотрим, как это у вас получится.
Он паскудно ухмыльнулся, заложив  большие пальцы рук за пояс и демонстрируя пустую кобуру.
- Докажите мне, что Империя была права относительно экзотов, - Вертэйн продолжал ухмыляться - Ну что? Выкинете меня? Побьете? Или быть может, убьете? Вот так прям шлепнете здесь на месте, как вы всегда это делали.
Адар прекратил ухмыляться. Его лицо вновь приобрело равнодушное выражение, будто присутствовавший здесь шиставанен не более чем букашка под ногами, которую следовало бы конечно раздавать. Не обращая больше на него внимания, имперец приблизился к постели и взглянул на лежавшую девушку. Теперь выражение его лица стало задумчивым. Ведь уже несколько недель Блэкфилд продолжала лежать здесь в коме, лишь изредка приходя в себя, а затем вновь проваливаясь в темную бездну безпамятства.

Cut my life into pieces, this is my last resort.

Тихо. Очень тихо. И темно. И грустно. Я поднимаю взгляд, просыпаясь будто от столетнего сна, неловкая и скованная. Пустота расступается передо мной  непроглядной тьмой, открывая бесконечность передо мной. Я одна.
Снова - одна. Холодно, так что коченеют босые ноги, дрожат нагие плечи. Белое платьице мокрое насквозь, словно я давней утопленницей, пробужденной полнолунием, вышла из утыканного камышом и взбудораженного поднявшимся илом озера. Из моего бока неотвратимо сочится алая кровь, окрашивая платье в багровый.
Мне не больно. Но страшно. Так страшно, что я вот-вот заплачу - от безысходности. Будто бы нет ничего более на свете, будто бы нет ничего для меня там, по ту сторону вечности. Я обхватываю плечи руками, но ладони не греют, а ткань не высыхает.
- Эдиссон?
Я помню его руки, обхватывающие меня прежде чем я провалилась в блаженное беспамятство. Я помню радость встречи - долгожданной и далекой, словно недостижимая мечта маленькой девочки, навсегда обреченной на бесхитростное заточение внутри собственноручно выстроенных стен, дабы защититься - и защитить других от себя.
Молчание висит надо мной вот-вот сорвущейся гильотиной. Почему мне так больно? Не в ранении, кровоточащим разодранной артерией, а там, в груди, где нервы и сердечные мышцы напряжены перетянутой струной.
- Эдиссон...?
В ушах свистит. Я делаю шаг вперед, легкий, осторожный; словно по тонкому льду я иду вперед в неизвестность моего сознания, отказывающего с каждым прошедшим мгновением все больше. Я чувствую, что умираю - если не физически, то морально. Каждая секунда в этом месте уничтожает во мне все то, что звалось Аной Блэкфилд - или Дарлой Окерфельд, разделяя меня надвое.
Я не чувствую под робко ступающими носочками земли, но иду - иду вопреки всем устоям вселенной, перечеркивая все законы физики. Я иду - но не сдвигаюсь ни на шаг. Я срываюсь на бег, неуклюжий и медленный, он отнимает у меня слишком много сил, не продвигая ни на сантиметр. Будто пробираясь сквозь водяную толщу, я помогаю себе руками, но упираюсь в невидимый барьер: барьер моего собственного разума.
Я бессильно падаю на колени, подгибающиеся под моим весом. Что же я здесь делаю? Что же происходит со мной сейчас, когда я заперта здесь, в этом странном месте холода и мрака? Никогда в жизни я не чувствовала себя так беспомощно. Я опускаю голову к груди, устало опустив руки. Я не вижу смысла бороться.
Откидываясь назад, я ложусь на спину, глядя из-под слипшихся ресниц в нависающую надо мной темноту. Подо мной медленно растекается кровь. Плевать. Вскоре она мне не понадобится.
"Моя рука. Твои механические легкие. Это вся награда, что нам досталась." - слышу я грустный голос, эхом отдающийся чередой воспоминаний. Кто это сказал? Я закрываю глаза, пытаясь вызывать в памяти размытый образ высокого темноволосого мужчины с металлической рукой. У него были красивые глаза, я помню. Холодные и насмешливые, но красивые - потому что на их дне, если хорошо присмотреться, можно было разглядеть то, что ото всех скрывал. Себя.
Бесцветный пол подо мной начинает дрожать. Я вскакиваю на ноги, будто вот-вот подо мной разверзанется Ад; беспокойство заставляет мой взгляд метаться по одинаковому пространству вокруг. Я смотрю вниз, но под ногами нет следов крови, которая продолжает вытекать из моей раны, заливая платье.
- Проснись! - кричит кто-то, словно из-за толстого стекла, едва-едва пропускающего звук. Я оборачиваюсь, но за моей спиной никого нет. Я смотрю вверх, но надо мной лишь чернеет неизвестность. - Ана, очнись!
Кто-то хватает меня за плечи, и встряхивает, будто пытаясь привести меня в сознание. Я разворачиваюсь на пятках, так быстро, что волосы хлещут неожиданного гостя спутавшимися локонами. Я охаю.
- Просыпайся же! - он кричит и сжимает сильнее мои плечи. Но я не чувствую боли. Я смотрю в голубые, ласковые глаза Эдиссона, но мир вокруг уже взрывается сверхновой, и я снова погружаюсь во тьму.

Медицинский дроид РП-845 шел по коридору госпиталя, важно выставив перед собой портативную деку. Сегодня у него был интересный день: в реанимации у 47864 случилось осложнение, у 96381 в восточном крыле произошел инсульт, а селонианка-12388 умерла после восьмичасовой операции на мозгу. РП-845 было занимательно.
Дроид совершал обход, прокручивая в своем механическом рассудке события дня, и не сразу заметил, что дверь в палату пациентки 32674 была открыта. Дроид, покрутился снаружи, и, заметив, что внутри находятся двое мужчин разных рас, засеменил к 32674, деловито распихивая своеобразный люд, идущий рядом.
- Господа, что здесь происходит? - поинтересовался дроид, застыв у изголовья койки 32674. - На каких основаниях вы здесь? 32674 требуется отдых.
Код пациентки РП-845 нарочно произнес полностью и с чувством. Не смотря на то, что он был медицинским, РП-845 любил цифры и пользовался любой возможностью это продемонстрировать.
Запищал сенсор. Дроид мигом потерял любой интерес к спорщикам, обратившись к 32674, глаза которой заметались под опущенными веками. РП-845, не отвлекаясь ни на что, перешел на стандартный для таких случаев протокол.
Глаза 32674 распахнулись так неожиданно, что дроид едва не счел, что его закоротило.
- Эдисс... - болезненно простонала 32674, но оборвалась, видимо, прозрев. РП-845 склонился над ней, проверяя зрачки на реакцию. 32674 неприятно поморщилась, и осмотрелась сторонам. - Адар... - с какой-то странной, почти облегченной интонацией прошептала она, встетившись взглядом с человеком. Дроид ее не понимал. - Эээ... Рекс? Ты... что... - кажется, она была очень удивлена, увидев шиставанена. РП-845 решил, что не будет пытаться ее понять.
Пациентка вновь перевела взгляд на человека, но не надолго. Ресницы 32674 задрожали, и расфокусировав взгляд, ее глаза бессильно закатились. 32674 вновь потеряла сознание.
Будь РК-845 оборудован модулем человеческого поведения, он бы непременно выругался.