[NIC]Sidney Snow[/NIC][STA]The only pleasure he gets out of life is bringing another man down.[/STA][AVA]http://s26.postimg.org/fiim2ft3d/sid.gif[/AVA][SGN]   
Now the only thing a rambler needs is a suitcase and a gun.
The only time he's satisfied is when he's on the run.[/SGN]

Throws one more shot of bourbon back
He's a mean motherfucker; he's a man in black

Сидел я на лошади, и глядел пространным взором в прекрасную степь впереди, считая каждый выбившийся из желтого-зеленого моря колосок. Дул приятный летний ветерок, солнышко ласково грело жилетку на моей спине, а слух ласкало стрекотание каких-то птиц позади, где лениво развалился редкий перелесок.
- Какая погода-то, а? - сказал я, расплываясь в нехорошей улыбке. - Вот прямо загляденьице, а? Так и хочется петь и плясать.
Мне никто не ответил. Во-первых, птицы и так во всю щебетали над головой, а во-вторых, лежащие под копытами моей славной пегой лошадки трупы были слишком невоспитанными, чтобы поддержать светскую беседу. А еще у одного из них была раскурочена выстрелом челюсть - потому ему по своей доброй натуре, я решил все же сделать скидку.
- Прекрасно! - добавил я, будто бы не повисло неловкое молчание между мной и убитыми, да шуршащей ветром равниной. По правде говоря, мне было качественнейше безразлично.
Я быстро сплюнул и поддал лошадке по бокам. Хорошая, чертовка, - подумал я. - послушная скотина. Мне было немного жаль, что скорее всего в первом же городе мне пришлось бы с ней распрощаться. Кататься, конечно, хорошо, а жрать все-таки хочется.
Куда я направлюсь, я решил еще при диалоге с джентльменами, оставшимися позади. Шайен, да, Шайен был городом новым, перспективным и быстро развивающимся. Это я понял с первых пятнадцати раз, когда они говорили между собой, считая, что узник уже никуда не денется. Мне было приятно показать им, насколько они были неправы, но кем бы я был, если б отверг такой хороший совет от безусловно сведующих о хороших кормушках мистеров? Если этот Вайомингский городок был таким, как его описывали, я был самым лучшим кандидатом для принятия постоянной резиденции в нем.
Чтобы быть точным, за последние пятнадцать лет, для меня постоянная резиденция считалась той, что больше месяца. Вот как-то так случилось - да и я жизнью своей по большей степени был доволен. Конечно, время от времени приходилось справляться с такими ретивыми лунатиками, которые не могли отличить самозащиту от зверского убийства, да всякими ревнивыми мужами, которые не понимали элементарных вещей.
Вот так, теряясь в праздных мыслях и насвистывая веселенькую песенку, я и вошел в город через трое суток. За это время я успел возненавидеть и ветерок, который постоянно трепал перевязанные шнурком волосы, и солнце вечно жарящее затылок через широкополую шляпу, и даже саму пегую кобылку, которая спустя первые шесть часов пути отказалась идти, и потребовала скорого привала. Я был готов пристрелить норовистую дрянь уже на следующий день, но здравый смысл не позволял: все же пешком идти мне не улыбалось.
- Ну что, пятнистая, радуйся. Продам себя к чертовой матери. - сказал я тихо, нагнувшись к самому уху животного, когда мы остановились на широкой городской улице близ железнодорожной станции. Об этом свидетельствовала не только массовая застроенность зданиями, а еще и противный громкий людской шум и пронзительный визг тормозов поезда. Кажется, только что прибыл чей-то рейс.
- Где тут бордель, добрые люди? - с широкой кривой усмешкой поинтересовался я громким звучным голосом, когда отдаленный скрип станции сошел на нет, и меня могли услышать. Кто-то ткнул пальцем в сторону, но большинство только завидев мое выражение лица, поспешили ретироваться куда подальше. Я улыбнулся еще шире, хоть казалось, что этого сделать было невозможно. Подобный люд меня всегда веселил.
- Заметано. - сказал я, обращаясь скорее к лошади, чем к кому-то из людей. - Но мы с тобой, пятнистая, посмотрим сначала кого тут нелегкая принесла.
Лошадь не ответила, даже ухом не пошевелила. "Видимо, смирилась со своей тяжелой участью." - решил я, и устроился в седле поудобнее. С перекрестка, в одном из карманов которого я так выгодно пристроился, открывался отличный вид на всех, кто выезжал, выходил или даже выползал из станции, равно как и на тех, кто туда направлялся.
Вот так пожевывая колосок, и глядя из-под полей шляпы, я наблюдал за тем, как обманчиво мирно жил Шайен до моего прибытия.