По мере протекания ее неприятной болезни, Сафия начинала понемногу не только мириться с тем, что «старая она» скоро исчезнет, сменившись новой, но и находить в этом плюсы. Например сейчас, когда ее прижали к стенке туалета в шаттле, она не испытала ничего, кроме ехидного самодовольства и бодрости, словно на эфирном уровне питаясь чужими эмоциями; да и куда там, когда их источник — ее же подчиненная. В такие моменты Сафия находила себя воплощением иронии природы, шуткой Галактики, видела себя мутировавшим водородом и куском металла; и всегда, когда с ней происходило нечто подобное, все, чего она хотела — это задорно смеяться и кататься по полу от счастья. И зависти. Потому что двинулась крышей именно она, а не кто-то другой и это было немного обидно.
- Пусть доводят, - воспользовавшись паузой, с добродушной (а от того — еще более жутковатой и неестественной) улыбкой, изогнувшейся на тонких бледных губах, пробормотала Сафия, еще раз уверяя свою подчиненную в том, что ничего ей не мешает развернуться и уйти, вместе со своими подчиненными. Конечно, она уже засветилась, и черт знает, сколько она сможет скрываться от своих недоброжелателей, но это уже чье угодно дело, только не ее нанимательницы.

Беловолосая, окончательно наплевав на личное пространство директрисы, прильнула к ее лицу. Зеленоглазая же не моргнула ни глазом, не поморщилась, и даже не вжала голову в плечи, продолжая также вроде бы и весело, но в то же время бесстрастно улыбаться, словно она — не человек, а какая-то жуткая марионетка, которую стукни по носу, она все также будет на тебя смотреть и ожидать доброго слова.
- Вот только не я здесь глава корпорации, чтобы делать все, что я захочу. Но это так же не отменяет того факта, что я могу сейчас дать тебе по морде...
- Формально, я — директриса компании, - поспешила заверить Сафия, наставнически просунув между своим и Тишиным лицом направленный в потолок указательный палец правой руки. - Если не считать тех, кого Зейн Индастриз регулярно подминает под себя. А так, неофициально, да, - она сделала короткую паузу, покорно возвращаясь в «уязвимое» положение прижатой к стене женщины. - Я глава корпорации. Только тссс! За это и посадить могут.
- Знаешь, а не пошла бы ты к черту... Впрочем, ты всегда можешь воспользоваться способностью вить из других веревки без их ведома и желания...
- «Закономерная реакция.»
Сафия склонила голову набок, смиряя наемницу изучающим взглядом зеленых глаз. На лице ее все еще играло веселое, снисходительное выражение, словно перед ней стоял большой ребенок, а не подруга детства... Впрочем, судя по регулярным эмоциональным всплескам, мысли директрисы были недалеки от правды.
- Агам-с. Ням-с.
С этими многозначительными словами Энтария несильно укусила Тишу за нос и замерла в таком положении, ожидая ее реакции.

Отредактировано Safia Antariya (2016-02-05 08:57:24)

Под ехиднейший, и, кажется, вообще издаваемый откуда-то со стороны совсем другим человеком, гогот, Тиша вытащила свою начальницу чуть ли не за шкирку из туалета, в нем же и закрывшись. Не самое достойное сорокалетней женщины действие, - отметила про себя Сафия, ожидая, что туда запихнут ее саму, но никак не то, что ее оттуда выпнут.
Несколько секунд тупо потаращившись на металлическую переборку, директриса глубоко вздохнула, подошла к ближайшему программисту-подчиненному беловолосой, сняла с него шерстяной плед, в который он укутался, борясь с космическим холодом, села на одно из простых пассажирских кресел, что было в самом углу единственного отсека шаттла, и, укрывшись, что-то проворчала под нос, проваливаясь во внезапно настигнувший ее сон.

Холод.
Тот самый ненастоящий, едва-ощутимый кожей холод, что сопровождал директрису по пятам, куда бы она не пошла, настиг ее и здесь — в месте, где она хотя бы на минутку надеялась оставаться одна. Во сне.
Безграничное, атласно-черное пространство, раскинувшееся от горизонта и до горизонта разума безумной женщины, отдавало смертью и приближающимся неизбежным. Медленно пожирающая разум носительницы тела, Зейн, добралась и до сюда. До подсознания. Ученые мужи говорили, что у нее это займет это около десятка лет, однако на деле, чтобы начать терроризировать Сафию в ее собственном царстве, в ее собственном убежище, Темному антиподу директрисы, воюющим с ней же в ее собственной голове, понадобилось чуть меньше года. Последствия, описанные в неутешительном прогнозе, стали еще на шаг ближе.
С глубоким вздохом, то, что осталось от Сафии, огляделось. Раньше здесь были картины. Самая настоящая галерея, позволяющая психопатке путешествовать по моментам ее жизни, воспроизводя все, что ей захочется так, словно это было вчера. Сейчас же здесь была только вездесущая тьма, в которую облаченные в туфли на высоком каблуке, ноги, проваливались все глубже и глубже с каждым шагом на пути, ведущим ее... К последней картине?
Где-то далеко, и одновременно так близко, прибитой к невидимой, черной стене, висела прибитой картина, обрамленная старой разбитой рамкой. Местами покрытие сохраняло первозданный вид лакированного темного дерева, неизвестного Подсознанию происхождения; но в основном, вся рамка была покрыта длинными трещинами; где-то подгнивала, а где-то и вовсе отсутствовала.
Тонкими, дрожащими пальцами, оболочка прошлась по бледному полотну, стараясь вглядеться в мутные очертания образов. И стоило паре зеленых зрачков начать вглядываться в лица героев картины, как те покрывались густой черной дымкой, словно той, что видит этот сон снова и снова не положено видеть лица, как было положено когда-то. Или она просто не хочет их видеть, стараясь забыть как... Ночной кошмар. Вот — Джурак, бывший, и ныне покойный муж зеленоглазой вдовы. Его мускулистая фигура сохранила свои очертания, однако лицо его сливается с черной, как и все вокруг, стеной, как только оболочка переводит на него взгляд. Именно его действия являются переломными в и так прожженной насквозь жизни директрисы, и именно он изображен в центре всего мрачного полотна.
Своих родителей, обнявшихся, и стоящих рядом, чуть позади бывшего мужа,  она видит только очертаниями силуэтов. Настолько была непереносима боль от их потери, и настолько сильно владелица подсознания хочет обвинить их в собственной смерти... Тщетно. Даже осознавая то, что она, совсем маленькая девочка тогда, была бы беспомощна, Сафия уже на протяжении десятков лет не может избавиться от чувства собственного предательства. И все попытки списать вину за произошедшее на Республику, все попытки отомстить ей, являются ничем иным, как прикрытием собственного чувства вины, которое заставляет ее захлебываться в алкоголе, лишь ускоряющим процесс отделения сознания от бренного, исхудавшего от недоедания и болезни, тела. Наверное, если бы тогда, много лет назад, она была бы рядом, и смогла поделиться своим вещим сном с родителями, те бы выжили, и все бы пошло по-другому, но...

Чуть дальше, кажется, даже как-то отстраненно от общей нематериальной композиции, расположилась подруга детства. Та самая, которая сейчас обиженно, словно девочка, что до сих пор жива в ней спустя столько лет, закрылась в туалете, обиженная на свою «начальницу», не понимая, или не пытаясь понять. Зависть. Ненависть Зейн ко всей Галактике за свою судьбу концентрируется именно на Уайт, ведь именно она сумела сохранить прошлое Сафии, и пронести его через десятилетия, раз за разом напоминая директрисе как было раньше... Напоминая о том, о чем она хотела бы забыть любой ценой. Именно как символ неломаемой дружбы, как напоминание, этот ясный, почти не размыленный Мглой темной половинки Сафии, человек, стоял далеко от всех; даже здесь, в глубинах ее страданий и чувства вины, напоминая ей и о содеянном, и о том, что она — не одна, возлагая на нее лишь большую ответственность. Знай она, что снаружи есть кто-то, кто любит ее столько лет, кто предан ей всем сердцем и душой, стала бы Сафия возвращаться отсюда, когда здесь... Так спокойно. Умиротворяюще. Лишь она сама, в одиночестве, посреди безграничной пустоши, где она не может никому навредить, и картина, что была сплетена только ее пальцами и только ее упорством, с возрастом угасающим.

Образ замер в ожидании. Края полотна начали обугливаться, словно подожженные чем-то невидимым. Деревянная потрескавшаяся рамка беззвучно рассыпалась в прах и пеплом погрязла в темноте, упав к груди хозяйки подсознания.
За время своего пребывания здесь, холодная, умиротворяющая мгла почти поглотила ее. Если бы то, что являлось воплощением Сафии в этом мрачном мире, могло испытывать эмоции, оно наверняка бы злилось. Билось в истерике, стараясь сопротивляться неизбежному, рвало на себе волосы, одежду, било вязкую, но в то же время твердую поверхность этого «помещения», отдаленно напоминающую пол. Уже не раз задерживаясь во сне, она понимала, что проснувшись, еще одна  часть ее разума станет для нее недоступной... Еще одно воспоминание. Еще одна часть головоломки, которая заставляла Картину сплетаться вновь и вновь, растворится в небытие. Что, проснувшись, она забудет? Кто она такая? Собственное имя? Лицо своей подруги?...
Нет, только не ее.

Сжав зубы и собрав в кулак всю свою волю, Сафия начала старательно карабкаться прочь из поглотившей ее черной массы. Теперь ей есть ради чего жить. Теперь у нее есть подруга. Теперь она не только директриса и источник денег, теперь она дорога кому-то!
Она подвела родителей. Подвела мужа. Подвела саму себя. Но разочаровать того, кто верит в нее, она не может. Может, когда-нибудь Зейн поглотит ее, и Энтария навсегда останется в этом холоде, но не сегодня и не сейчас.

Безграничная мгла сменилась новой картиной. Все еще двухмерной, в том же потрескавшемся старом обрамлении, но на сей раз более явной и реальной, словно...
Вещий сон. Снова. Кажется, только что подсознательное воплощение директрисы испытало что-то вроде радости и иронии. Не зря она выбралась из кошмара. Она должна предупредить о чем-то. Да и кого? То, что навеяно интуицией, она додумывала, чтобы оно сложилось в полный образ происходящего. Уникальный дар, которым Сафия пользовалась с детства. Наверное, она бы уже не один раз была избавлена от собственных страданий и мук совести, если бы не способность видеть размытые очертания будущего в собственных снах.
Красная планета. Похожая на Пракитт, очень отдаленно. Высокие серые дома из металла. Их очертания, как и все вокруг, было слишком мутным и пустынным, чтобы сохраняющее самообладание и целостность мысли, подсознание, могло понять происходящее.
С каждой секундой «видеть» становилось все сложнее. Очертания сна становились слабее, грезы начинали сменяться воспоминаниями. Сфокусироваться на чем-то одном кажется невероятно сложным, непосильным, как обычно и происходит, когда разрушается маленький мирок Спящей; когда ее сладострастный путь забвения подходит к концу, а ее желанная, пустая иллюзия готова пасть, спутавшись в цепях реальности.
Собрав в себе остатки сил, подсознание сосредоточилось на последних мгновениях жизни иллюзии. Завершающие кадры вещего сна всегда несли в себе самую яркую часть, ради которой и стоило бороться.
Летящее над поверхностью планеты транспортное средство. Судя по следующей за ней по бордовой поверхности, тени - похожее на глиссер, или... Разобрать не получится. Спустя мгновение, слепую, мрачную тишину сна разорвал громчайший хлопок и последовавшая за ним яркая вспышка оранжевого света, захлестнувшая все вокруг.
Сквозь звуки разлетающихся на куски фасадов зданий и бьющегося стекла стало доноситься еще более громкое, уже реальное, механическое потрескивание. Стук пальцев по клавишам.

Повествование вещего сна подходило к концу.

Сафия жадно глотнула воздуха и откинула в сторону одеяло. Картины кошмарных разрушений за мгновение сменились реальностью.
Один из сидящих неподалеку, программистов, изучил начальницу удивленным взглядом и вернулся к своим мониторам. Забавно, но так боящаяся своих снов женщина оказалась счастлива вернуться на «родину» - видеть взрыв даже на инстинктивном уровне страшно, и все, что хотелось в такие моменты — это, повинуясь инстинкту самосохранения бежать, бежать далеко, без оглядки, позабыв и о себе, и обо всех... Даже если происходящее и нереально.
Настораживающая, заставляющая нервничать, жуткая тишина сменилась уже привычными звуками работы приборов. Вроде и ненавидимыми, но все же материальными лицами подчиненных.

Впервые за много лет она была рада проснуться.

Отредактировано Safia Antariya (2016-02-09 00:50:19)

На то, чтобы оправиться от неприятного, но важного испытания ее разума, Сафии понадобилось около трех минут. Может на самом деле и больше, но примерно через такой отрезок времени в отсеке, перед глазами начальницы, появилась беловолосая смутьянка, вставшая во всю такую из себя важную позу и с таким же надменно-умным лицом.
- Мы прибыли. Там лично тебя вызывают, хотят убедиться, что мы везем тут не мороженых эвоков...
- «То есть исполняют протоколы безопасности», - поправила ее мысленно зеленоглазая, внешне же сохраняя невозмутимость и холодное спокойствие, навеянное не столько напряженной ситуацией, сколько сонливостью; легкая апатия же — один из побочных эффектов принимаемых Сафией препаратов против ее болезни. Жаль только, что безразличие ко всему не всегда проявлялось в такой форме, и иногда оное превращалось в ощущение собственной вседозволенности и отсутствием чувства собственного сохранения.
- А это разве не так? - Потягиваясь, уточнила женщина, однако убедившись в серьезности происходящего, все же соизволила встать и пойти выполнять свою работу. - Ладно, ладно, только не смотри на меня так. Тебе не идет.
С этими словами Сафия лениво поднялась со своего места, и, заправив в длинную юбку полы белой рубашки, поспешила пройти в рассчитанную на шесть мест, кабину пилотов Лямбды; благо маленькая переустановка подразумевала увеличение пространства, и теперь мест там было не шесть, а на одного астродроида и двух пилотов.
- Пошел вон. Сейчас же.
Единственный сидящий пилот, слегка удивившись резкому тону начальницы, поспешил исполнить приказ и удалился. Сафия же закрыла за собой переборку и активировала маленький голотерминал, на котором высветилась фигура Имперского диспетчера в его рабочей серой форме, а сама села на освободившееся место и продолжила пилотирование вручную.
- Вы вошли в пространство Бастиона, - продолжил, похоже, уже начатое исполнение протокола диспетчер. - Неизвестный шаттл, идентифицируйте себя.
- «Лямбда Т-4» Стрела, запрашиваю разрешение на посадку.
- Шаттл Т-4 Стрела, прошу переслать идентификационный код.
Не сбавляя скорости, директриса, с характерным постукиванием, начала спешно набирать цифры и буквы на клавиатуре голотерминала.
- Отправляю идентификационный код.
Через минуту сближения с поверхностью розовато-красной Столицы, Сафия, сперва на радарах, а затем и визуально, через центральный иллюминатор, уловила приближение корабля. Само собой разумеется, прибытия шаттла с данными кодами ожидали, и, стоило тому появиться на территории Бастиона, сразу выслали эскорт. В данном случае, в качестве сопровождения выступил корвет «Тартан», что сразу же начал сканировать Лямбду.
- Т-4 Стрела, коды приняты. Какова цель прибытия? - Очевидно, мужчина уже узнал Сафию, или, скорее всего, получил приказ, однако продолжил исполнять свою формальную работу.
- Личная встреча, - тут же ответила Сафия, отключая двигатели, дабы шаттл могли просканировать до конца. - Пункт назначения — Бастион, закрытый космопорт Беннок, второй посадочный док.
На линии связи воцарилась долгая пауза. Полупрозрачная фигура офицера что-то набирала на терминале.
- Пункт назначения подтверждаю, - наконец выдал диспетчер. - Проследуйте за патрульным корветом класса «Тартан». Конец связи.

Глубоко вздохнув, директриса ввела данные для автопилота и лениво откинулась на спинке кожаного кресла, наблюдая, как увеличивается в размерах Имперский мир. Понемногу розовая поверхность покрывалась серыми технологичными городами, полными оживленного движения и людей. Забавно. Сафия часто удивлялась таким людям. Сотрудничать с Империей — это одно, но жить на их планетах? Это уже слишком. Скорее, что-то за гранью фантастики. Существовать с ощущением того, что тебя в любой момент могут расстрелять просто потому что могут — не очень приятно, в отличие от столицы Республики, в которой закопать человека — плевое дело. Правда сейчас женщина не особо беспокоилась. Если бы ей хотели отстрелить голову, то сделали бы это вне Бастиона — это точно.

Вскоре, сопровождение корвета сменилось несколькими истребителями, проводившими шаттл прямо до посадочной площадки.
Док представлял из себя открытую металлическую поверхность с несколькими пилонами для подзарядки и дозаправки, находящуюся примерно на высоте метров сотни над поверхностью планеты. Примыкала она, как и несколько таких же, к высокому черному (как и все на этой планете, собственно, ибо местные дизайнеры особой фантазией не блистали) зданию цилиндрической формы.
- «Насколько Империя сухая снаружи, настолько Республика гнилая внутри», - с толикой раздражения и злости прошипела про себя Сафия, плавно поднимаясь со своего места. Тонкие бледные пальцы быстро набрали числа на кодовом замке вмонтированного в стенку кабины пилота сейфа.
Внутри, ожидая своего часа, лежал автоматический «Интимидатор» Мерров. Купившая его на Нар-Шадда женщина не отличалась навыками стрельбы, но именно эта штука стреляла так, что промахнуться было тяжело, и будь ты даже безруким слепым ребенком, пристрелить хотя бы одного врага тебе будет под силу.
Перекинув через плечо и прицепив к ремню кобуру, Сафия проверила боезапас, поставила пистолет на предохранитель и поставила его на место. В обычный день она бы не стала расхаживать по закрытому космопорту Бастиона с оружием, но ее сон... Учитывая то, как интуиция помогала ей всю жизнь, такие очевидные ее подарки женщина игнорировать не собиралась. И дабы обезопасить себя от неизведанного нечто (факт того, что ее после этой доставки убьют она также не отрицала), Сафия взяла с собой эту приятную штуку.

Собравшиеся в основном транспортном отсеке программисты успешно делали вид, что ничего не происходит. Однако по выразительным лицам некоторых из них директриса поняла, что их вторая по значимости хозяйка решила оповестить их об опасности, на что Энтария лишь глубоко вздохнула и раздраженно поджала губы.
- Все, - она обратилась к верным наемникам холодным и не терпящим споров тоном. - Не двигаться с места. Ты, - кивок на Тишу. - Со мной. И ни звука. Ни один.
Коды отправки знала только Сафия. Так что с планеты этот шаттл не улетит ровно до тех пор, пока не захочет она. А угнать звездолет из закрытого космопорта у этих офисных планктонов вряд ли получится.
- Узнаю что записываешь, - теперь обратилась лично к беловолосой директриса, строго, и даже с ноткой злости в голосе, глазами стрельнув на имплантанты. - Убью на месте.
Конечно, пускать старую знакомую туда, где она сможет узнать что-то, что ей знать не положено, директриса не собиралась. Однако и правдивости этих слов сей факт никак не отменял.

Обогнув работающих Котят, Сафия нажала на кнопку открытия внешней переборки. С тихим шипением, белая механическая поверхность стала скрываться в шаттле, впуская в звездолет сухой воздух Бастиона, а трап — вытягиваться вперед, наружу.
- Я не пошутила. Это совсем не то место, где следует выражать свое мнение. Это Империя. Здесь у меня нет власти. И я знаю, как тебе не понравилось сказанное мной, - она перевела взгляд с посадочной площадки на стоящую рядом Вайт. - Охотно выслушаю все это на обратном пути. Можешь мне там даже нос разбить. Но не сейчас.
С металлическим стуком трап достиг поверхности посадочной площадки.
- И, да. Мы в большой опасности. Остерегайся... Взрывов и глиссеров. В случае чего — заботься о себе. А я — о себе. За меня не беспокойся. Я не настолько беззащитная, насколько ты думаешь.
Хоть и понимая, как это комично звучит, Сафия все же решила предупредить напарницу об опасности. Просто из уважения.

Отредактировано Safia Antariya (2016-02-13 22:04:53)

Вскоре Энтария удалилась в кабину пилотов, выгнав их самих оттуда, а значит разговор был не для лишних ушей. Затем последовало ощущение, что они снижаются, хотя, скорее всего, так оно и было и уже через каких-то полчаса они были на планете.
- Ребята, помните я вам что-то говорила? - тихо пихнув в бок Ли, едва различимо из-за шума посадочных двигателей спросила Уайт, - Ну так вот. Уже поздно. Так что сидите как мыши и ждите моих распоряжений.
Не смотря на сказанное, напряжение разлилось в воздухе, и хоть никто ничего не сказал ,появившаяся из пилотской кабины нанимательница почувствовала что-то и высказала примерно то же, что и чуть ранее начальница охраны, только в грубом варианте, после чего приказав следовать, направилась к трапу, на пути предупредив еще раз:
- Узнаю что записываешь - убью на месте. - сообщила брюнетка, строя злобный взгляд.
- Что ты, дорогая. Я записываю только то как ты играешь с собой в ванной, и то, чисто для личной коллекции, - сообщила без намека на смех в голосе Тиша, но по глазам видно было, что она ввернула шпильку в ответ на грубый тон и столь неоригинальные предложения. Подхватив кейс, она так же проследовала к трапу и когда тот начал раскрываться, сухой, довольно теплый воздух ударил в лицо, принося новые запахи в неоднократно профильтрованный и лишенный запаха, кроме как легкого оттенка синтетики, воздух шаттла. Перед выходом беловолосая успела привести одежду в порядок и в отличие от Телоса, отстегнула дополнительный утепляющий слой, так что смотрелась на в своем серебристом плаще, штанах и с зачесанными назад волосами вполне себе сносно. Вот только радоваться было нечему. Уайт, как и ожидала, этот воздух невзлюбила с первого вздоха. И дело было не в его химической составляющей, а то, чего он предвещал. Проще говоря, да, беловолосая наемница боялась. Боялась неопределенности своей судьбы, судьбы Сафии и ее подчиненных. Сафию она так же внесла в этот список потому что никто не давал гарантии, что агента, давно не бывшего «дома» могли сочти отбившимся от рук и устранить по окончанию доставки. Тем более, что предпосылка была — прогрессирующее ухудшение психического состояния резидента. Но голос Зейн вывел беловолосую из липкого оцепенения страха своими раздражающими замечаниями:
- Я не пошутила. Это совсем не то место, где следует выражать свое мнение. Это Империя...
- Зейн... Не держи меня за дуру, коли я таковой в ТВОЕМ представлении выгляжу. - глядя как трап уже почти полностью опустился, открывая вид на двух встречающих мужчин в сопровождении четырех штурмовиков. Форма на офицерах, а они безусловно были офицерами, была Уайт незнакома, все же она не особо разбиралась во внутренних службах империи, но неприятное ощущение, напоминающее о старых мелких грешках, времен десятилетней давности, такие как контрабанда, и сама причина, по которой археолог пошла по кривой дорожке всплывали в памяти. Осталось надеяться, что эти ребята не настолько мелочны и Зейн сможет повлиять на ситуацию в положительным ключе. Оторвав взгляд от фигур в черном белом, наемница продолжила.
- Я знаю где и как себя вести и позволяю вольности только когда мы с тобой наедине или в достаточно спокойной обстановке.
Слова же о глиссере вызвали двоякое чувство, с одной стороны все же вызывая тревогу, с другой же, они казались очередной причудой богачки. Но далее стоять и болтать, заставляя имперцев ждать было неразумно и обе поспешили спуститься на площадку. Как ранее было сказано, Уайт старалась не глазеть по сторонам, сузив свой взгляд до коридора, в конце которого была грудь «черного» офицера с эмблемой империи, и проходя его, устремлялась куда-то вдаль. Сейчас Тиша сама была под охраной, и единственную функцию, какую она исполняла — была транспортировка кейса.
Из приветствия этих двоих выяснилось, что ожидал Сафию некий директор, или «Директор». Было ли это кодовое имя или просто ожидающий был непосредственным начальником «черного», наемнице было не интересно. Она и без того была вся на иголках, хоть и старалась не подавать виду. А тут еще и вспомнилось, что кейс — это одна большая бомба, помноженная на предупреждение подруги... Нет это была не паника. Женщина держала себя в руках, но в то же время нервы были напряжены до предела, а нехорошее предчувствие так и накатывало волнами. Тем временем их пригласили проследовать за господами, и миновав терминал, вся процессия оказалась на улице перед перед тремя солидными, мрачными репульсорными спидерами. Тут их ждали трое представителей иных рас в костюмах все тех же КОСНОПовцев, которые услужливо открыли дверцы последнего из транспортов, куда дам и посадили. Стоило отметить, что сиденья там были комфортные, а места предостаточно, отчего Уайт смогла слегка расслабиться, но тут заработал проектор, и телохранительница вновь подобралась. Голограмма мужчины расположилась напротив женщин, будто сидя на сиденьях. На самом же деле, говоривший сейчас находился скорее всего в тысячах километров отсюда, восседая в своем любимом кресле дома, или на работ... Разобрать точные черты нельзя было из-за глушилки, но беловолосая была этому только рада, вскользь отметив про себя, что мужчина довольно высок. Точно в сидящем положении было определить нельзя, по по прикидкам от ставосмидесяти сантиметров до двух метров... Чертова профессиональная привычка... Тем временем их вновь приветствовали, попутно желая располагаться поудобнее, после чего задали вопрос,Ю ради которого и затевался весь этот разговор. А точнее вообще ВСЕ это:
- Посылка у вас?
На этот вопрос Уайт коротко глянула на начальницу, и получив утвердительный кивок, подняла кейс вверх, свидетельствуя о наличии у них искомого предмета.